Король

Внезапно раздался плач малышки — словно вселенная послала ему пинок под яйца.

— Эм, слушай, я только собирался разбудить ее. Не против?

Роф пропустил волосы сквозь пальцы.

— Нет, нет, все нормально.

— Хочешь, чтобы я потом заглянул в твой кабинет?

Он задумался, как выглядела комната, и окрасил пространство в соответствии с тем, что рассказывала ему Бэт. Загроможденная. Уютная. Радостная.

Розовая.

До встречи с Бэллой, Зи бы скорее сдох, чем подписался на интерьер в подобной гамме.

— Роф? Ты что здесь делаешь?

— Я могу войти?

— Э… да, конечно. В смысле, Бэлла занимается, поэтому мы относительно одни. Но тебе лучше быть…

Вжииииииих!

— …аккуратней с тем, куда наступаешь.

Роф поднял ногу, игрушка, которую он смял, со свистом наполнилась воздухом.

— Блин, я сломал ее?

— Ну, кажется, это собачья игрушка. Да, вроде бы я взял ее у Джорджа, на первом этаже. Заберешь?

— У него достаточно игрушек. Пусть остается у Наллы.

Закрыв дверь, Роф с болью осознал, что они говорили каждый о своем ребенке… только ребенок Рофа был с хвостом и четырьмя лапами.

По крайней мере, не нужно беспокоиться о том, что Джордж унаследует его трон или слепоту.

— Ты можешь сесть на изножье кровати, если пройдешь пятнадцать футов вперед, — голос Зи донесся из глубины комнаты.

— Спасибо.

Он не особо хотел садиться, но если останется стоять, то ему непременно захочется пройтись, и вскоре он запнется за что-нибудь, и это будет не игрушка.

Зи в углу тихо заговорил с дочкой, слова выходили напевом, словно песня. В ответ доносилось всевозможное воркованье.

А потом раздалось кое-что поистине ужасающее:

— Па-па.

Роф поморщился за очками, решив, что лучше покончить с этим.

— Бэт хочет, чтобы я поговорил с тобой.

— О чем?

Он представил Зи, которого так хорошо знал — брата, который, по его убеждению, мог взорваться и прихватить с собой еще дюжину: стрижка под череп, лицо со шрамом, глаза черные и непроницаемые, словно акульи, до появления Бэллы. Потом они стали желтыми… до тех пор, пока он не злился, а такое сейчас случалось только на поле боя.

Большой поворот на сто восемьдесят.

— Ты держишь ее? — спросил Роф.

Пауза.

— Сейчас, только завяжу бант на спине… вот так, малышка. Она в розовом платье, которое ей сшила Кормия. Ненавижу розовый. Но на ней нравится… только никому не рассказывай.

Роф сжал руки.

— Каково это?

— Перестать ненавидеть розовый? Охре… эээ, офигеть как лишает мужественности.

— Ага.

— Только не говори, что Лэсситер и тебя склоняет в метросексуалы. Я слышал, что он уболтал Манелло сходить с ним на педикюр… молюсь, чтобы это оказалось простым слухом.

Было сложно игнорировать, с какой легкостью говорит брат. Будто нормальный. С другой стороны, его шеллан была в безопасности, а он периодически пропадал с Мэри в подвале, уже как долго?

Никто не знал в точности, о чем они там говорили. Но все догадывались.

— На самом деле, я не знаю, что здесь делаю, — сказал Роф хрипло.

Лжец.

Раздались приближающиеся шаги, а потом ритмичный скрип, будто мужчина уселся в кресло-качалку и сейчас покачивался взад-вперед. Очевидно, Налле нравилось новое положение, малышка ворковала еще громче.

Тихий писк, очевидно, означал, что Зи поднял другую игрушку и занял руки Наллы.

— Про время, которое Бэт проводит с Лейлой?

— Я что, единственный не был в курсе?

— Ты не часто выходишь из кабинета.

— Еще одна причина не хотеть детей.

— Значит, это правда.

Роф склонил голову, жалея, что у него нет зрения, чтобы начать что-нибудь внимательно рассматривать.

Покрывало. Его ботинки. Часы.

— Да, Бэт хочет ребенка. — Он покачал головой. — В смысле, как ты это сделал? Ребенка Белле… должно быть, тебя ужасала сама мысль об этом.

— Планирование тут ни при чем. У нее началась жажда, я уже собирался вколоть… в смысле, у меня были наркотики. Я умолял ее позволить мне решить все таким образом. Но в итоге я сделал то, что делает мужчина, чтобы помочь своей женщине пережить это. Беременность протекала сложно, но роды пугали меня сильнее всего в жизни.

И учитывая, как долго парень был в сексуальном рабстве? Это о многом говорит.

— После, — медленно сказал Зи. — Я не спал двое суток. Столько времени ушло, чтобы убедиться, что Белла не умрет от кровопотери, и что Налла жива и с ней ничего не случится. Черт, наверное, даже неделю.

— Оно того стоило?

Повисла длинная пауза, и Роф был готов поспорить на левое яичко, что брат смотрел на лицо дочери.

— Я могу сказать «да», потому что они обе выжили. Если бы все вышло иначе? Мой ответ был бы другим… как бы сильно я ни любил свою дочь. Как и все связанные мужчины, Бэлла для меня — важнее всего, даже важнее дочери.

Роф размял костяшки одной руки. Потом другой.

— Думаю, Бэт надеется, что ты заставишь меня передумать

— Это не в моих силах… это прописано в мужчинах на уровне генов. Ты можешь поговорить только с Тором. Со мной все произошло внезапно… и я самый счастливый ублюдок на планете, раз все удачно разрешилось. Тор же, с другой стороны, сам выбрал это. У него хватило храбрости рискнуть. И его Велси все равно умерла.