Король Артур и его рыцари

И он поставил копье в упор и пустился на Белоручку, а Белоручка выбил у него копье из рук и быстрым выпадом нанес ему рану в бок, так что повалился сэр Кэй наземь замертво. Белоручка же спешился, подобрал копье и щит Кэя и собрался было ехать дальше. Но тут нагнал его сэр Ланселот и предложил сразиться.

Изготовились они оба и сшиблись друг с другом с такой силой, что оба рухнули наземь и жестоко разбились. Поднялся сэр Ланселот, помог Белоручке выпростать ноги из стремян, а Белоручка отбросил свой щит и вызвал Ланселота на пеший бой.

Ринулись они тогда один на другого, словно два диких вепря, рубили, разили, наступали, отступали, изворачивались, наседали. И целый час крушили друг друга. Видит Ланселот, какая в Белоручке сила, и только диву дается, ибо не как простой рыцарь сражался он, но как великан, и стоек и грозен был в бою несказанно. Ланселот же стал опасаться позора и заговорил так:

– Эй, Белоручка, к чему такая ярость? Разве враги мы друг другу, разве есть у нас причина для ссоры?

– Воистину так, – отвечал Белоручка, – но знали бы вы, сэр, как приятно биться с противником столь могучим. Что же до меня, то я еще и не бился изо всех сил.

И они опустили мечи, подняли забрала и отдышались.

– Во имя Господа, – сказал наконец Ланселот, – я клянусь телом и душой, немало сил стоила мне наша схватка. А потому знай, что ни один рыцарь на земле тебе не страшен. Лишь бы ты всегда бился, как нынче.

И стал тогда Белоручка просить, чтобы Ланселот тут же посвятил его в рыцари, Ланселот же ответил ему на это:

– Сэр, назовите тогда свое истинное имя.

– Мое имя – Гарет, а отец мой – король Каменных островов, и это по его воле провел я столько дней на кухне Камелота, терпя насмешки и смиряя свою гордость.

– Воистину мудр твой отец, – сказал Ланселот, – ибо победивший свою гордость силен вдвойне.

И посвятил его сэр Ланселот в рыцари, и расстались они, а после того последовал сэр Гарет за девицей. Ланселот же прискакал к тому месту, где оставался сэр Кэй, и позаботился, чтобы его доставили на щите домой.

Вот нагоняет сэр Гарет девицу, а она говорит ему:

– Фу! Видно, не отвязаться мне от тебя! Уж верно, твоим мечом кромсали репу, а в шлеме тушили баранину, ведь кухней от тебя разит на целую милю. Неужто ты думаешь, я поеду с тобой из-за того, что ты одолел рыцаря? И не надейся! Поворачивай лучше коня да езжай отсюда. Скоблить грязные котлы да крутить вертела – вот твоя работа!

Но лишь усмехнулся сэр Гарет.

– Благородная девица, – сказал он, – ругайте меня, коли по душе вам это занятие, но, как бы то ни было, не оставлю я вас, ибо перед королем Артуром вызвался я исполнить этот подвиг и потому либо доведу его до конца, либо же погибну.

Но не унималась девица:

– Погоди, еще будет у тебя встреча с таким рыцарем, что за всю похлебку короля Артура не осмелишься ты взглянуть ему в лицо.

– А это, – отвечает Гарет, – уж как выйдет.

С тем и поехали они дальше по лесу и видят: бежит, не разбирая дороги, человек. А как заприметил он Гарета, подбежал к нему и упал на колени перед конем.

– Ах, благородный господин, – говорит он Гарету, – сам Господь посылает вас! Здесь неподалеку трое злодеев напали на моего господина, связали крепко-накрепко, и, боюсь, не убили бы они его насмерть. Докажите же, что не для красы у вас копье и меч ваш не для того, чтобы рубить хворост!

– Будет болтать, – прервал его Гарет, – берись за мое стремя и бегом туда, к твоему господину.

Пустились они через густой орешник и быстро очутились на лужайке, где привязанным к дереву стоял несчастный рыцарь, а трое разбойников делили его добро. И были те негодяи вооружены скверно: у одного мясницкий топор, у другого – дубина, лишь у третьего был большой лук с длинными стрелами. А так как лежал на лужайке убитый конь со стрелой в боку, то сразу понял Гарет, как одолели негодяи благородного рыцаря. И толкнул он коня шпорами и без долгих разговоров зарубил того негодяя, что был с топором. Но мигом наложил лучник стрелу на тетиву, и едва успел Гарет укрыться за щитом, как тот уже и вторую стрелу посылает, и обе впиваются в щит Гарета. И тогда заставил он своего коня скакать туда и сюда, чтобы не мог прицелиться лучник, а сам снял с руки свой щит, и метнул разбойнику в голову, и сбил его с ног, слуга же того рыцаря подхватил топор убитого злодея, – и недолгий тут у них был разговор. Третий же, у которого была дубина, не стал испытывать судьбу и пустился наутек.

Спасенный рыцарь подошел к Гарету, поблагодарил учтиво и стал зазывать его к себе в замок и сулить награду. На это ответил ему Гарет:

– Сэр, не далее как сегодня принял я посвящение в рыцари от сэра Ланселота, и не нужно мне иной награды, кроме Божьей. И к тому же должен я следовать за этой девицей.

Но стоило ему подъехать к ней снова, как принялась девица ругаться и поносить Гарета на чем свет стоит, однако в замок поехала, ибо хоть и не подавала она виду, но утомила ее дорога. И был им оказан в замке щедрый прием, и за ужином усадил хозяин Гарета напротив девицы.