Король бьет даму

– А сам Петр как? – спросил Гуров.

– Нормально. Спит, – коротко ответил Станислав.

У Гурова отлегло от сердца. Он уже спокойнее прошел к своему столу и опустился на жесткий стул, чувствуя, как усилившееся было сердцебиение постепенно приходит в норму. Аркадий Валентинович Юрганов был, конечно, неприятным типом. Раньше он работал в главке, потом перешел в министерство, но долго там не задержался и перебрался в адвокатуру. Там он тоже себя «не нашел» и, сменив ряд ведомств, осел наконец в одном из РУВД столицы в качестве заместителя начальника отдела, каким-то чудом дослужившись до звания полковника. Нереализованные амбиции давали, видимо, о себе знать, поскольку держался Юрганов всегда высокомерно и пытался произвести впечатление человека, обладающего особыми полномочиями.

«Непонятно, почему именно его прислали вместо Петра? – недоумевал про себя Гуров. – Он уже показал себя в министерстве. Наверное, просто надоел в РУВД, вот они и сбагрили его хотя бы на время».

Крячко вздыхал и кряхтел, и Лев хорошо его понимал. Он знал, что сработаться с Юргановым будет сложно. Крячко тем временем мрачно пробарабанил по столу ритм похоронного марша и уставился на Гурова, явно ожидая его реакции.

– Ладно, погоди умирать раньше времени, – произнес тот, мысленно настраивая себя на привычный деловой лад. – Нам сейчас главное – раскрыть убийство дочери Амосова. И в связи с этим можно наплевать, под чьим руководством это предстоит сделать. Юрганов так Юрганов, будем отталкиваться от того, что есть. И вообще, в сторону эмоции! Я уже разработал план действий…

Говоря это, Гуров отметил, как из глаз Крячко исчезает мрачная тревога, а вместо нее появляются оживление и интерес. Они хорошо дополняли друг друга, и когда Станислав впадал в такое настроение, Лев где-то на уровне подсознания понимал, что должен быть спокоен, сосредоточен и уверен в себе. Этой спокойной деловитостью он сбивал эмоции Крячко, и тот автоматически подстраивался под состояние Гурова, переключаясь на конструктивный лад.

– Значит, так. Ты сейчас отправляешься по адресам друзей-приятелей Никиты Маринова. Последовательно объезжаешь каждого, расспрашиваешь все до мельчайших подробностей, пытаясь определить, где искать этого Никитушку.

– А ты? – поинтересовался Крячко, кивком соглашаясь с тем, что предлагал Гуров.

– А я отправлюсь к Николаю Николаевичу Амосову, – ответил полковник. – Только сначала позвоню и выясню, где он находится. Мне бы, конечно, хотелось проехаться в его благотворительный фонд, посмотреть, что он собой представляет. Но не удивлюсь, если Амосов туда не поехал, а отлеживается сейчас дома.

– Может быть, тебе и не удастся с ним поговорить, – заметил Крячко. – Может, он коньяком накачался. Или лекарствами. Или и тем и другим.

– Может быть, – согласился Гуров. – Да меня сейчас не столько сам Амосов волнует, сколько его дела.

– Ты думаешь, что убийство его дочери может быть связано с профессиональной деятельностью отца? – нахмурился Крячко.

– Не исключаю этого, – задумчиво произнес Лев, – потому что не могу представить, кому могла помешать вполне обычная двадцатитрехлетняя девушка. Единственным выдающимся фактом пока является то, что она дочь Амосова, а Амосов – довольно крупная фигура. Поэтому считаю необходимым собрать как можно больше сведений о нем и его делах.

– Возможно, ты и прав, – высказался Крячко. – Только при чем тут Маринов?

– Он может быть просто пешкой. Ты обратил внимание на то, что он, в сущности, никто и звать никак, а почему-то оказывается рядом с этой девушкой? Что их может связывать? Они же совершенно из разных кругов! Почему он возле нее активно трется последнее время?

– Любовь, – коротко бросил Крячко и усмехнулся.

– Угу, – буркнул Гуров. – Вот я и разберусь, что там за любовь-морковь!

Он подошел к телефонному аппарату на столе и набрал домашний номер Амосовых. Голос домработницы сообщил, что Маргарита Алексеевна в своей комнате и не выходит, а Николай Николаевич с утра уехал в благотворительный фонд.

– Вот как? – приятно удивился Гуров. – Что ж, большое спасибо. – После чего сразу прошествовал к двери, на ходу бросив Крячко:

– Так, давай не сиди тут, отрывай задницу – и вперед! Тебе сегодня много мест предстоит объехать!

– Эх, как чувствовал, надо было машину брать! – вздохнул Крячко и с надеждой спросил: – А может, ты меня подкинешь?

– Даже не надейся, – отрезал Гуров, кинул ему на стол листок с телефонами-адресами друзей Маринова и вышел, хлопнув дверью.

Станислав взял список, хмуро убедился, что фамилий в нем более чем достаточно для одного дня, почесал голову, повздыхал и неохотно стал подниматься из-за стола.

Благотворительный фонд «Надежда» находился на Таганке. Когда Гуров подъехал туда, он обратил внимание, что джип Амосова стоит припаркованным возле входа.