На соседском участке из-за хлипкой оградки из серых досочек выглядывали пышные золотые шары рудбекии, а за ними в густой зелени алели гроздья калины – это было царство разросшихся кустов и бурьяна, совершенно неупорядоченное, но отчего-то более живописное, чем сад вокруг Гелиной дачи. Папа периодически выкашивал повсюду живучую сорную траву, но на этом его энтузиазм иссякал. Вроде всё пристойно, вроде всё в порядке – ну и хватит, незачем надрываться. «Лучше бы у нас был запущенный сад, – подумала Геля. – Лопухи, малинник у забора. А так всё какое-то… никакое».
Хотя она с удовольствием занялась бы цветниками и огородом, если бы только было время. Придумала бы что-нибудь этакое – может, и не столь замысловатое, как на участке через дорогу, где сплошные клумбы и альпийские горки, чуть ли не одна на другой, но тоже вполне симпатичное. Лучше всего, наверное, выбрать для начала какие-нибудь неприхотливые многолетние растения: садовые ромашки, флоксы с забавными шапочками соцветий, лучистые астры, разноцветные свечки люпинов. Со временем можно добавить что-то поэкзотичнее – ирисы с причудливо изогнутыми лепесточками, или похожие на бархатистые сердца пионы, или тигровые лилии, смутно напоминающие каких-то морских существ – пожалуй, хищных. Тогда в доме всегда были бы пёстрые букеты из цветов по сезону и садового разнотравья… А какое удовольствие читать книжки по садоводству и предвкушать, что скоро вся эта красота будет не на фотографиях, а за окном!
Геля засмотрелась по сторонам, замечталась – и едва успела вовремя остановиться: дорожку у неё под ногами на полной скорости пересекал какой-то сумасшедший жук. Он мчался почти галопом – видимо, догадывался о тех ужасах, что подстерегают его в пути. Наверное, мама ему в детстве о них рассказывала.
И справа и слева вдоль заборов оглушительно стрекотали то ли кузнечики, то ли цикады, словно в траве затаились маленькие дети и вовсю трясли погремушками. А в безоблачном выцветшем небе над полем солнце жарило вовсю – казалось даже, что от земли поднимается пар. Вдалеке из-за тёмного леса потихоньку вылезала грозовая туча, и на этом сизом фоне, высоко над частоколом деревьев, видна была одинокая чёрная точка – Геля никак не могла понять, что это за птица: ворон, что ли?
На середине поля мобильный всё-таки ожил – сеть появилась, и Геля набрала знакомый номер. Долгие гудки – один, два, три, четыре… пять, шесть… В предгрозовом небе, под сизым краем тучи по-прежнему трепетала чёрная точка-птица.
– Алло?.. Алло-о…
– Наташа, привет.
– …Привет, – после паузы. Кажется, не узнала. Сейчас лихорадочно перебирает в памяти: кто бы это мог позвонить. Проводит мысленную идентификацию голоса.
– Это Геля.
– А… Ну здравствуй.
– Слушай, у меня немножко странный вопрос… Не хочу тебя отвлекать, так что я быстро: ты помнишь, наверное, как мы на даче однажды духа вызывали?
– Вроде да. Было дело.
– Ты не можешь мне сказать, кого именно? Я забыла.
– Э-э-э… Я тоже что-то не помню. А зачем тебе? – тон по-прежнему чуть настороженный.
– Да так, у меня тут знакомые проводят опрос на всякие мистические темы. Что-то вроде научного исследования.
В сопровождении помех – неопределённое мычание:
– Ну… столько времени прошло…
– А какое заклинание ты говорила? И вообще, наверное, надо всегда читать второе, чтобы отправить духа обратно?
– Не-ет, было всего одно. Точно, что одно. Какая-то детская абракадабра.
– У тебя слова записаны?
Смех:
– Да что ты! Но для серьёзного опроса они всё равно не пригодились бы. Говорю же – чушь полная!
И торопливо, как будто кто-то подошёл и может услышать эту нежеланную, несвоевременную беседу:
– Знаешь… Мне сейчас не очень удобно… Может, мы потом?..
– Ладно-ладно, спасибо. Ты извини, что побеспокоила. Пока.
Экранчик телефона моргнул: разговор завершён, абонент отключился. А результатов никаких. Что теперь – звонить Илье? Максу? Ах, нет, Максу нельзя – он, наверное, уже в Турции с родителями, греется на солнышке и наслаждается жизнью.
Может, Юре тогда? Попросить его погуглить в интернете – существуют ли какие-нибудь антипризрачные заклинания… Ох, нет-нет, тоже плохая идея, очень плохая. Юра, конечно, всё это поищет, он покладистый – когда Геля к нему обращалась с мелкими просьбочками, даже совершенно дурацкими, он никогда не ворчал, не протестовал и не отказывался, но что он о ней подумает? Несложно представить!
Туча над лесом, похожая на гору взбитых, но несвежих подушек, постепенно увеличивалась, словно кто-то продолжал их подкидывать в общую кучу. Вокруг Гели воздух застыл, ни одна травинка на поле не шелохнулась, но вдали верхушки тёмных деревьев дружно склонялись вправо, пытаясь спасти свои листья от порывов ветра.