Король должен умереть

Они беседовали в загородном особняке Наместника, в его рабочем кабинете, куда убийцу доставили прямо из камеры одиночного заключения. Охрана осталась за дверью. Даже личным телохранителям пэра не было разрешено присутствовать при разговоре. Из этого нетрудно было сделать вывод: речь может идти только о крайне щекотливом деле.

— Почему тебя называют Арктурианином? — внезапно спросил патриций. — В твоем деле сказано, что ты родом с Тиндагола, планеты Канторов.

Арт поморщился. Ему не нравились вопросы сенатора. К тому же кончилось действие болеутоляющего. Ожог на животе, оставшийся ему на память об искусном фехтовальщике Ши, саднил под нашлепкой из заживляющего биопластыря.

— Моя мать была родом с четвертой Арктура, — ответил он. — Мы с сестрой родились там.

— У тебя есть сестра? — ему показалось, что Наместник уже знает ответ на свой вопрос.

— Да, — ответил Арт. — Ее зовут Илина.

Иногда он удивлялся, что с годами научился произносить ее имя с таким спокойствием.

— Сколько тебе лет? — поинтересовался Ульфин. — Двадцать пять? Больше? Уверен, что нет и тридцати. Глупо умирать таким молодым.

Первый раз за весь разговор Арктурианин внимательно посмотрел на хозяина роскошного кабинета. Ульфин каэр Градаук, хозяин целой планеты, был стар. Следы омолаживающих операций, тонкие синие отметины на шее, трудно скрыть под густым слоем пудры. Они как годовые кольца у деревьев. Если считать по ним прожитые лордом века, он был ровесником последней Династии. Ему было не меньше восьмисот лет.

Поборник традиций из рода первых сенаторов не последовал за ветрами времени, не стал основателем собственного Дома, как поступили Иглессы, Канторы и прочие новоявленные лорды. Пэр Ульфин был бездетен и сохранил за собой звание имперского Наместника. Его ставили в пример как истинного дворянина, настоящего имперского пэра. К нему летали за советом и обращались за покровительством. В своей системе и дюжине соседних Ульфин каэр Градаук был влиятельней Императора, Домов и Сестер вместе взятых.

— Вам что-то нужно от меня, Наместник, — с предельной прямотой сказал Арктурианин. — Скажите что, назовите вашу цену, и мы поговорим, как деловые люди.

Если охотник ждал, что вельможа оторопеет от такой наглости, то он недооценил старую имперскую закалку. Патриций засмеялся, смех его был тихим и неприятным, вполне подходящим к внешности плотоядной черепахи. Вряд ли было простым совпадением, что именно эти убийцы-долгожители были давней страстью Наместника. Он разводил их в своем особняке и, по рассказам очевидцев, скармливал им своих особо упрямых недоброжелателей. Врагов у Ульфина каэр Градаука было много, черепахи не голодали.

— Деловые люди, — выдавил из себя патриций, кружевным платком с монограммой утирая слезинку, выступившую в уголке глаза. — Насмешил. Мальчишка.

Только один человек в Галактике мог безнаказанно шутить с возрастом Арктурианина, и Наместник Градаука не был капитаном Эктором Киниром. Но охотник сдержался. Годы научили его трезво оценивать свои возможности. Ссора с заводчиком гаргаунтских хищников пока не входила в его планы. Пока.

— Так вот, — сказал пэр Ульфин, чье веселье стихло так же внезапно, как и началось. Прищуренные глаза рептилии, утонувшие в коричневых складках кожи, смотрели на охотника с равнодушной злобой. — Цена моего поручения — твоя жизнь. Этого, на мой взгляд, достаточно. Но, чтобы ты не чувствовал себя обиженным за две недели заключения в одиночной камере, я предложу тебе компенсацию. Какую — узнаешь перед вылетом с планеты.

— Дело, о котором пойдет речь, надо понимать, должно быть выполнено не на Градауке, — отметил Арктурианин.

— Градаук мой, — просто сказал пэр Ульфин.

Как бы подчеркивая свои слова, он положил руку на сделанный из золота, яшмы, сапфиров и агатов, с золотой проволокой параллелей и меридианов глобус Градаука, стоявший на его рабочем столе. Узловатые пальцы с вросшими в плоть перстнями и длинными желтоватыми ногтями нежно ласкали парящее вокруг шара планеты кольцо из крупных бриллиантов.

— Девять миллиардов человек живут и умирают здесь по моей воле. Если бы то, что мне нужно, было на Градауке, ты бы так и гнил в своей камере, охотник. Ты отправишься на Периферию, в мир, известный как Пустошь.

— Пустошь, — Арктурианин покатал на языке слово, от которого во рту появлялся неприятный привкус песка и пыли. — Вотчина Короля-Рыбака. Прескверное местечко. И что я там должен буду сделать?

— Один хороший человек попал там в беду. В беду, которую он, возможно, сам не осознает. Ты должен будешь найти его и вывезти с Пустоши. Вероятно, против его собственной воли.

— Вывезти и доставить к вам? — уточнил охотник. — Мы же говорим о похищении?

— Мы говорим о спасении, — раздраженно поправил его пэр. — Куда вы отправитесь после Пустоши, меня не волнует. Что-то мне подсказывает, лучшим местом для спасенного будет Катраэт.