Читаем Король Дроздобород полностью

Он опустился на колени и зарылся лицом в мою киску. Я ахнула, мои пальцы поцарапали камень. Голоса собравшихся вскоре отошли на задний план. Я почти благоговейно протянула руку и погладила его скрученные рога. Его глаза метнулись вверх, и он улыбнулся, теребя и облизывая меня, пока я не превратилась в груду костей. Он вонзил свои пальцы в меня сильно и быстро, не сдерживаясь. С каждым толчком дискомфорт смешивался с удовольствием, взад и вперед, что заставляло мои глаза закатываться, пока я жестко не кончила на его пальцы. Дарк поднялся на ноги, возвышаясь надо мной. Его член был твердым, как камень.

— Я не собираюсь быть нежным, Джиджи. Я хочу трахнуть тебя.

Я кивнула. Я хотела его. Он схватил меня за талию и поднял на балюстраду. Я тихонько вскрикнула от удивления, вцепившись пальцами в его сильные плечи.

— Обхвати меня ногами за талию, Джиджи.

Я так и сделала, мое дыхание стало прерывистым, когда его кончик скользнул между моих складок. Он обнял меня за талию, притягивая еще ближе, и в этот момент его головка проскользнула внутрь. Я выдохнула, но Дарк украл мое дыхание поцелуем.

— Я не позволю тебе упасть.

Из его уст это прозвучало как обещание, которое распространялось на сегодняшнюю ночь и наши несколько часов удовольствия, и хотя я едва знала этого человека, я доверяла ему.

Затем он полностью вошел в меня, и я затаила дыхание от силы этого вторжения. Он отстранился, чтобы посмотреть мне в лицо. Мои зубы впились в нижнюю губу. Я взглянула вниз на наши соединенные тела, на то, как его член пронзил меня. Он приподнял мой подбородок, и его губы коснулись моих для нежного поцелуя, затем отстранился.

— Находи удовольствие в дискомфорте. — он начал трахать меня, и я наконец поняла, что он имел в виду.

Он требовал меня, как животное, с жесткими толчками бедер и животным рычанием удовольствия. Он сдвинул мою ногу, вонзаясь в меня еще глубже. Моя попа терлась о твердый камень. Завтра у меня будет болеть и внутри, и снаружи.

Одной рукой он обхватил мою грудь, мял, щипал, тянул. Его глаза не отрывались от моих во время каждого толчка. Пот блестел на его мускулистой груди, и его мощные, волосатые бедра терлись о чувствительную внутреннюю часть моих бедер врезаясь в меня.

Копья удовольствия прорвались сквозь туман боли, становясь ярче с каждой секундой. Я впилась ногтями в его плечи. Смех прорвался сквозь мой пузырь.

— Они нас не увидят, — пообещал Дарк, целуя меня в ухо. — Это всего лишь мы. Только мой член претендует на эту тугую киску. — он внезапно отстранился и снял меня с балюстрады. — Повернись и держись за перила.

Я сделала, как он просил. Мои пальцы сжались на холодном камне, и я наклонилась вперед, протягивая ему свою задницу. Он погладил меня по ягодицам.

— Наша ночь оставит следы.

— Более чем в одном смысле, — ответила я, сама не зная почему.

Его член раздвинул меня и скользнул внутрь. Я поморщилась. В этом положении он, казалось, входил еще глубже, требуя от меня больше, чем прежде. Мои пальцы на камне напряглись, когда он начал снова толкаться. Его руки гладили меня по спине, а потом одна из них скользнула вниз между моих ног, находя мой клитор. Другой рукой он обхватил мою грудь. Переполненная чувствами, я закрыла глаза от прекрасного зрелища передо собой, теряя себя в удовольствии.

— Следуй за мной, Джин. — его голос пронесся над моим ухом.

Мое тело сжалось, голова упала вперед, и я задохнулась. Сжавшись вокруг него, мощная смесь удовольствия и боли взорвалась в моем теле, заставляя звезды танцевать перед моими глазами. Часть меня хотела отстраниться от боли, другая хотела, чтобы его член оказался еще глубже, чтобы насладиться удовольствием.

Дарк трахал меня еще сильнее. Я с трудом удерживала равновесие, мое тело все еще сотрясалось от оргазма, но он не проявил милосердия. Он сжал мои бедра, притягивая меня к себе, врезаясь в меня, пронзая меня своим членом.

Я снова задохнулась от боли и возбуждения, измученная и возбужденная.

Со стоном и содроганием он кончил, его член расширился. Мои глаза все еще были закрыты, я глубоко дышала, чувствуя себя связанной с этим незнакомцем так, как никогда не чувствовала себя с кем-то раньше. Может, секс без эмоций все-таки был обманом. Впрочем, это не имело значения.

— Я уже несколько дней думаю об этом моменте.

Я нахмурилась, мои глаза затрепетали и открылись. Он погладил меня по спине и поцеловал в плечо.

— Я всегда получаю то, что хочу, Джин, даже твои первые разы.


Глава 4

Дарк вышел из меня, и я быстро обернулась. Мои губы приоткрылись, когда я посмотрела на улыбающееся лицо Мистера Чанлера. Он сбрил бороду и снял маску, которая одурачила меня.

Он кивнул, поглаживая свой теперь уже гладкий подбородок.

— Я сбрил бороду, чтобы обмануть тебя. Но должен сказать тебе, что ты все упустила. Борода, если ее правильно использовать, добавляет удовольствия во время орального секса.

Я моргнула, застыв от шока.

— Ты обманул меня?

Он наклонился ближе. От него пахло сексом, мной... нами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мой генерал
Мой генерал

Молодая московская профессорша Марина приезжает на отдых в санаторий на Волге. Она мечтает о приключении, может, детективном, на худой конец, романтическом. И получает все в первый же лень в одном флаконе. Ветер унес ее шляпу на пруд, и, вытаскивая ее, Марина увидела в воде утопленника. Милиция сочла это несчастным случаем. Но Марина уверена – это убийство. Она заметила одну странную деталь… Но вот с кем поделиться? Она рассказывает свою тайну Федору Тучкову, которого поначалу сочла кретином, а уже на следующий день он стал ее напарником. Назревает курортный роман, чему она изо всех профессорских сил сопротивляется. Но тут гибнет еще один отдыхающий, который что-то знал об утопленнике. Марине ничего не остается, как опять довериться Тучкову, тем более что выяснилось: он – профессионал…

Альберт Анатольевич Лиханов , Григорий Яковлевич Бакланов , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Детективы / Детская литература / Проза для детей / Остросюжетные любовные романы / Современная русская и зарубежная проза
Чудаки
Чудаки

Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем. В области романа он решительно не имел себе соперников в польской литературе.Крашевский писал просто, необыкновенно доступно, и это, независимо от его выдающегося таланта, приобрело ему огромный круг читателей и польских, и иностранных.В шестой том Собрания сочинений вошли повести `Последний из Секиринских`, `Уляна`, `Осторожнеес огнем` и романы `Болеславцы` и `Чудаки`.

Александр Сергеевич Смирнов , Аскольд Павлович Якубовский , Борис Афанасьевич Комар , Максим Горький , Олег Евгеньевич Григорьев , Юзеф Игнаций Крашевский

Детская литература / Проза для детей / Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия