Король гнева (ЛП)

Он отодвинул стул и ответил на звонок, направляясь к выходу.

Я закончила есть свое блюдо, но была так рассеяна, что едва попробовала лангустина.

«Я рада, что приехала в Париж».

«Я тоже».

Даже в отсутствие Данте мой пульс бился так, словно я боролась за олимпийское золото в легкой атлетике.

Как я уже сказала, я была в Париже много раз.

Но это был первый раз, когда я действительно влюбилась в Город Любви.

ГЛАВА 31

Данте

— Мы нашли их всех.

Я замолчал.

— Ты уверен?

Я почти позволил звонку Кристиана уйти на голосовую почту. Я хотел насладиться последней ночью в Париже с Вивиан, но любопытство взяло верх. Он не стал бы звонить, если бы у него не было важных новостей.

Я был прав.

— Да. Мы следим за всеми восемью местами, — сказал Кристиан. — Только скажи слово, и ты навсегда освободишься от Лаусов.

Моя рука крепко сжала телефон. Я ждал, когда нахлынет облегчение. Радости, триумфа, гребаного оправдания, когда я смогу уничтожить Фрэнсиса так, как мечтал уже несколько месяцев.

Ничего не пришло.

Вместо этого в моем желудке образовалась пустота, словно слова Кристиана высосали из него весь воздух.

Посмотрел на Вивиан через дверной проем. Я стоял у входа в ресторан, достаточно далеко, чтобы она не слышала, что я говорю, но достаточно близко, чтобы видеть ее мягкую, довольную улыбку, когда она смотрела на город.

У меня в груди все горело. Она выглядела такой чертовски счастливой. Даже с учетом поездки в последнюю минуту и предстоящего Бала Наследия, она ожила в Париже так, что мне захотелось остаться здесь с ней навсегда.

Никакого шантажа, никакого Фрэнсиса, никакого светского дерьма. Только мы.

Потому что это была, скорее всего, наша последняя совместная поездка.

— Данте? — подсказал Кристиан.

Я оторвал взгляд от Вивиан.

— Я слышал тебя, — в висках запульсировала мигрень. — А как насчет деловой стороны?

— Тоже готова к работе.

— Хорошо, — чувства проскочили мимо моего сжатого горла. — А наш другой проект? Со стартапом?

Я тянул время. Я должен был дать Кристиану добро сразу же, как только он подтвердил, что мы нашли все резервные копии Фрэнсиса, но что-то не давало мне произнести эти слова.

— У компании Хита возникли некоторые проблемы, — удовлетворение наполнило голос Кристиана. — В последнее время с программным обеспечением возникли проблемы. Сотрудники нервничают. Инвесторы напуганы. IPO выглядит мертвым грузом. Это глубоко прискорбно.

— Очень.

Я осознавал лицемерие, учитывая, что то, что мы с Кристианом планировали, оттолкнет ее навсегда, но мне было наплевать. Я никогда не был логичен, когда дело касалось ее. Она была моей единственной искрой эгоизма за всю мою разумную жизнь.

— Честно говоря, это было так просто, что почти скучно, — Кристиан зевнул. — Теперь, когда с этим покончено, что ты хочешь, чтобы я сделал с Фрэнсис?

Я не ответил, не знал, как это сделать.

Я услышал тяжесть его паузы через линию.

— Позволь напомнить тебе, что именно к этому ты шел восемь месяцев, — сказал он. — Этот человек шантажировал тебя и угрожал жизни твоего брата.

— Я прекрасно знаю, — огрызнулся я.

Я провел рукой по волосам, пытаясь думать о давлении, сдавившем мой череп.

Гипотетическая последовательность событий, последовавших за моим согласием, пронеслась перед моим мысленным взором, как фильм на ускоренной перемотке.

Кристиан уничтожает улики и торпедирует Лау Джуэлс. Вивиан слышит новость о том, что средства к существованию ее семьи сгорают в огне. Я рассказываю ей правду о шантаже. Она уходит...

Давление распространилось на мою грудь.

Черт. Если у меня случится сердечный приступ посреди Эйфелевой башни во время разговора с Кристианом, я никогда не услышу конца этого.

— Твой выбор, Руссо, — его голос стал нетерпеливым. — Каков наш следующий шаг?

Он не сказал этого, но я услышал предупреждение в его голосе. Он точно знал, почему я колеблюсь, и был не слишком впечатлен.

Я закрыл глаза. Мигрень накатывала с нарастающей силой.

Я — не моя семья.

Этот человек шантажировал тебя и угрожал жизни твоего брата.

Скажи слово, и ты навсегда освободишься от Лаусов.

Я должен был избавиться от шантажа. Независимо от моих чувств к Вивиан, на кону стояла жизнь моего брата, и я не мог рисковать утечкой этих фотографий. Романо содрал бы с него кожу живьем, если бы узнал, что Лука прикасался к любой женщине в его семье, тем более к его любимой племяннице.

Если я уничтожу шантаж, ничто не помешает мне отомстить Фрэнсису. Я мог бы оставить прошлое в прошлом, но он этого не заслуживал.

— В следующий раз, когда увидишь своего брата, передай ему, чтобы он был осторожнее, — Фрэнсис улыбнулся, как змея, только что поймавшая добычу. — Я бы не хотел, чтобы эти фотографии попали в руки Романо.