— Милорд, — сказал он, — мы находимся в одинаковом положении, но я готов поспорить, что встану на ноги раньше вас. Похоже, мне уже ищут замену. До чего несправедливы эти люди! Мою должность выставили на конкурс! Что ж,
Чтобы угодить этому негодяю, мне связали руки. Он повернулся ко мне и стал по одному вырывать у меня волосы, демонстрируя терпение и старание, каким отличаются опытные специалисты по эпиляции. Когда я понял, в чем заключается пытка, то решил, что раненый, тронутый моим бедственным состоянием и смягчившийся от собственных страданий, решил отвлечь от меня внимание товарищей и дать мне возможность передохнуть. Вырывание одного волоса причиняет слабую боль, не сильнее, чем укол булавкой. Потеря первых двадцати волос не очень меня опечалила, и я пожелал им доброго пути. Но совсем скоро я запел совсем по-другому. Кожа головы, раздраженная множеством микротравм, воспалилась. Вследствие этого зуд, сначала легкий, затем довольно сильный, а потом и нестерпимый, охватил всю мою голову. Я попытался почесать голову и сразу понял, почему этот гад велел меня связать. От беспомощности мне стало еще хуже. Каждый раз, когда рука Софоклиса приближалась к моей шевелюре, я чувствовал, как по телу пробегает волна болезненной дрожи. Затем необычно сильный зуд распространился по рукам и ногам. Перевозбужденная нервная система покрыла все тело бесчисленными болевыми точками, которые жгли сильнее, чем туника Деяниры25
. Я катался по земле, умолял о пощаде и сожа-лел о том, что меня не бьют палками по стопам. Палач почувствовал жалость ко мне, когда у него самого иссякли силы, заболели глаза и отяжелела голова. Тогда он запустил руку в мою шевелюру, сильно дернул за волосы и отвалился, заставив меня испустить крик отчаяния.
— Теперь моя очередь, — сказал Мустакас. — Ты полежишь у огня и сам решишь, насколько я лучше Софоклиса и достоин ли я стать помощником Короля.
Он поднял меня, словно перышко, отнес в лагерь и уложил на груду смолистых дров, затем разрезал веревки и раздел меня, оставив из всей одежды одни лишь штаны.
— Будешь помогать мне на кухне, — сказал он. — Мы вместе разожжем огонь и приготовим Королю обед.
Он разжег костер и уложил меня на спину в полуметре от пылающего
огня. Дрова потрескивали, и вокруг градом сыпались горящие угли. Когда жар стал нестерпимым, я на руках отполз от костра, но он подошел, держа в руках сковороду, и ногой затолкал меня поближе к огню.
— Смотри и учись, — сказал он. — Вот потроха трех ягнят. Ими можно накормить двадцать человек. Король выберет самые нежные куски, а остальное раздаст товарищам. Тебе ничего не достанется. Все, что я приготовлю, ты будешь есть одними глазами.
Вскоре на сковороде зашипело мясо, и этот звук напомнил мне, что со вчерашнего дня я ничего не ел. Мой желудок встал на сторону врагов. Так у меня стало одним врагом больше. Мустакас поднес сковороду к моим глазам, чтобы продемонстрировать, как аппетитно выглядит его мясо, и специально дал вдохнуть умопомрачительный запах жареного ягненка. Неожиданно он вспомнил, что забыл положить приправы, и побежал за солью и перцем, доверив мне следить за сковородой. Я сразу решил стащить несколько кусочков мяса. Но бандиты находились
Мустакас вернулся в тот момент, когда я занес правую руку над сковородой. Он перехватил мою руку, пробуравил меня огненным взглядом и с откровенной угрозой в голосе сказал:
— Я знаю, что ты сделал.
Я бессильно уронил руку, а повар грозно прорычал:
— Ты что-то бросил в обед Короля.
— Что же я такое бросил?
— Какое-то зелье. Но это неважно. Знай, несчастный милорд, Хаджи-Ставрос настоящий колдун, не то, что ты. Я подам ему обед и сам поем, а ты не получишь ни кусочка.
— На здоровье!
Он оставил меня у огня, поручив заботам дюжины разбойников, жевавших пеклеванный хлеб и горькие оливы. Эти спартанцы следили за мной около двух часов, поддерживали огонь и были заботливы, как сиделки. Если я пытался хоть немного отодвинуться от пыточного огня, они сразу начинали кричать: «Будь осторожен, ты простудишься!» — и горящими палками загоняли меня на прежнее место. Спина у меня покрылась красными пятнами, на коже вздулись пузыри, я опалил брови и волосы, и все мое тело источало запах жженого рога. Тем не менее я мысленно потирал руки, предвкушая, как Король попробует моей стряпни и до конца дня на Парнасе появится новый покойник.
Вскоре сотрапезники Хаджи-Ставроса вернулись в лагерь. Все выглядели сытыми и имели цветущий вид. «Так-
Василий Кузьмич Фетисов , Евгений Ильич Ильин , Ирина Анатольевна Михайлова , Константин Никандрович Фарутин , Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин , Софья Борисовна Радзиевская
Приключения / Детская литература / Детская образовательная литература / Природа и животные / Книги Для Детей / Публицистика