Король и Шут. Бесконечная история

Князь: В общем, когда Ренегат пришел в нашу группу, мы увидели, что он демонстрирует ответственность и активно пытается заниматься с нами аранжировками. Может что-то предложить. Вскоре начались две шуточные войны: первая была типа интеллектуальная. Яков смекнул, что если он выберет неправильную политику, то Ренегат его задавит авторитетом как более рослый и как более крутой и педантичный гитарист, а может, и того хуже – еще и сместит при случае, и решил к нему типа подмазаться – смеяться над его шутками, схоже мыслить. Поскольку оба учились в вузах, то получили прозвище «институты», ну а мы с Горшком, соответственно, «ПТУшники». Балу с Пором – «технари». Если Яков с Ренегатом объединялись в какой-то фигне, которая не нравилась нам с Горшком, то мы тут же уличали их в ботанизме. Они соответственно нас пытались засунуть в неучей. А вторая война была между нашим с Горшком панк-роком и Ренегатовским металлом. Был еще Яков со своим Боно и «ЮТУ», но он слабо держал позиции. Ренегату нельзя было давать волю менять песни под свое видение. Он мог разогнать всю нашу публику и привлечь малое количество любителей математической музыки с минимумом мелодий и максимумом рифаков. Ренегат появился в «Короле и Шуте» с альбома «Как в старой сказке» и покинул его после «Бунта на корабле». В начале его авторитет был невелик, поэтому в «Как в старой сказке» не много его влияния на аранжировки. Что касается моих песен, то лично мне работать с Ренегатом было комфортно, поскольку он в семидесяти процентах случаев предлагал правильные пути для аранжировок. К слову, все свои песни я базово аранжировал дома на компьютере с гитарой, и в большинстве случаев музыканты делали песни по мною прописанной схеме. А когда мы записали альбом «Жаль, нет ружья!», то большая часть фанатов раннего «Короля и Шута» стала кричать, мол, пацаны, не вздумайте дальше утяжеляться, оставьте более панковское звучание. Кто-то говорил, что уровень аранжировок у группы вырос. Несмотря на то что в общем и целом нас устраивало звучание в «Жаль, нет ружья!», проблема металлизации «Короля и Шута» возрастала. Например, одноименная песня, которую придумал я, меня совершенно не устраивала в конечном своем виде. Ренегат там хорошенько переборщил, и фолковый шлягер переделал в забой. Конечно, его версия имеет право на существование, но композиторская идея разошлась по швам, и даже Балу, большой поклонник этой песни, сразу ее разлюбил. Образовав группу «Княzz», я дал песне «Жаль, нет ружья!» ее истинное звучание, и так она мне нравится гораздо больше.

Балу: На самом деле я никогда не смогу разлюбить песню «Жаль, нет ружья!». Просто при записи альбома мы использовали слишком много гитар, отчего она потеряла по сравнению с той версией, которую ты приносил.

Читатель: Тут имеет место быть вопрос вкусов.

Князь: Разумеется. Это не единичный случай, когда ты промахиваешься в аранжировке. А бывает, когда видение конечного продукта не совпадает и у самих участников коллектива. В плане «Короля и Шута» – это была наша с Горшком группа в плане творчества и идеологии…

Горшок в клубе «Бункер». Москва, 19 января 2001 года. Фото Е. Евсюковой

Читатель: Сорри, перебью! А как относиться к тому, что «Король и Шут» позиционировался как группа, где все участники имели важное значение, и даже Горшок говорил, что, мол, с группой надо считаться, и если я иду в «Тодд», и парни идут в «Тодд», значит, группа «Король и Шут» идет в «Тодд».

Князь: Очень хороший и важный вопрос! У Михи была такая тема, и я согласен с тем, что она в чем-то правильная – музыкант группы не должен быть «одна нога здесь – другая там». Он должен быть полностью твоим человеком и жить только твоим проектом. Для того, чтобы все в «Короле и Шуте» себя чувствовали на уровне, Горшок с самого начала старался позиционировать нас как коллектив. Конечно, не без умысла: помимо игры на инструменте, полезно было возлагать на участников дополнительные обязанности. Я старался поддерживать эту идею Горшка, но с годами понял, что при такой анархии некоторые забывают истинные параметры и, что называется, путают рамки, и Миха это тоже понял и ощутил в полном объеме, но позже меня. В реальности, как бы кому ни было обидно это слышать, но замена любого участника группы никак не сказалась бы на творческом процессе, кроме тех двух людей, кто все писал.

Читатель: Ну в какой-то степени это было очевидно, и я думаю, мало кто в этом сомневался до недавнего времени, когда стала появляться всякая разная другая информация, порой в корне противоречащая даже описанной ранее истории группы… Я перебил историю про создание песен…