Король Камней

Ждать пришлось больше получаса. Все это время маги простояли в молчании, не двигаясь с места. Бессильно обвисла ткань шатров, выцветших и поблекших. Саванами ниспадали к земле одежды. Потрескивала, угасая, жаровня, ползали по лицам зеленоватые сполохи, скрадывая и сглаживая черты, превращая лица в восковые маски. Наконец земля в десяти шагах от жаровни дрогнула. Ноздреватый, подтаявший снег вспучился сугробом; осыпался, обнажая влажную тьму. Земля треснула, распалась на жирные ломти, раскрылась цветком черной асфодели. Из мрачных недр пахнуло тленом и грибной прелью. Оттуда, приводя людей в содрогание, несся шелест и скрежет, наводивший на мысли о полчищах насекомых и реликтовых полипедах.

Из провала начала выбираться оплывшая, вся в грязи, фигура. Слепые бельма гостя уставились на магов. Труп, призванный Талелом, прорастал вялым, лишенным соков побегом. Казалось, мертвец не прилагает к движению никаких усилий; его выталкивала вверх некая сила. Так поднимаются на поверхность грязевого болота пузыри газа, чтобы вспучиться и лопнуть, распространяя сернистую вонь. Однако лопаться гость не спешил. Выбравшись из провала, он упал на четвереньки, сотрясаясь всей своей студенистой плотью, и шумно потянул носом воздух. Так собака по приказу хозяина спешит взять след. В разломе позади мертвеца что-то шевельнулось, потекло влажной лентой кольчатых сегментов, топорща щетину, редкую и жесткую, в палец длиной — и скрылось под землей.

Рядом вспух второй сугроб; третий, четвертый…

Их было шестеро — мертвых учеников Талела Черного. Все — в серых балахонах до пят. Все — жирные и рыхлые, как жрец Сета. Обнюхав землю, мертвецы подползли к Талелу, приникли к ногам учителя, ткнулись лбами в истоптанный снег. Некромант провел ладонями по лицу, смежил веки, уподобясь мертвым в слепоте.

— Циклоп! — шептали губы Талела. — Девка… слуги… Все, кто был в башне. Найдите их! Убейте их! Первый — Циклоп. Ищите!

Не открывая глаз, он указал пальцем на башню.

Мертвецы внимали. Талел Черный вызывал в сознании образы жертв — и исторгал их наружу, впечатывая в гнилые мозги поднятых. Круг учеников распался. С жутковатой прытью трупы двинулись к башне на четвереньках, оставляя за собой в снегу неопрятные борозды. Добравшись до цели, ученики беспокойно засновали у входа. Они карабкались по груде осыпающегося песка, в которую превратилось крыльцо, проникали в здание и выбирались обратно, вставали на ноги, припадая к стенам башни и облизывая шершавые блоки языками — такими же шершавыми, сухими, иссиня-черными. Нюхали землю и песок, камни и снег. Иногда мертвецы застывали, слепо таращась в лишь им ведомые бездны — и вновь возобновляли движение с тупым упорством механизмов, какие искусники-механикусы изготовляют для развлечения знати.

Сегодня развлекалась не знать, но смерть.

…решение далось магам нелегко. Да, все были согласны: случившееся надо сохранить в тайне. К делу нельзя привлекать чужих: следопытов, наемных убийц, братьев по Высокому Искусству. Всё придется делать самим. Уничтожить в зародыше невиданную заразу, грозившую захлестнуть привычный мир. Отомстить за позор, найти и прикончить тварь по имени Циклоп, а вместе с ним — оставшихся свидетелей. Впрочем, со свидетелями трудностей не предвиделось. Что могут слуги и глупая девка против убийственных чар? Магия возвращалась, и чародеи были уверены в своем мастерстве.

Другое дело — Циклоп.

Если он одержал верх один раз — сумеет и во второй. Пустить по следу демона? Хищную тварь? Демоны тупы и плохо управляемы. Отыщет ли исчадие Сатт-Шеола беглецов? А даже если и отыщет, сильный маг в состоянии справиться с демоном. В силе Циклопа никто не сомневался. Застать его врасплох и навалиться скопом? Убить раньше, чем он воспользуется Оком Митры? Кто знает, какими талантами обладает это отродье, если в нем действительно пробудился Ушедший… Не почует ли Циклоп их за лигу? Да и как искать мерзавца?

Маги — не гончие псы.

Выход предложил Талел. Нам нужно могучее существо, созданное магией, но само магией не обладающее, сказал некромант. Существо, на которое не подействует сила Циклопа, что обращает камень — в камень, а чары — в пыль и прах. Создание, которое не по зубам даже Ушедшему. От нас потребуется жертва, сказал Талел. Огромная жертва. Каждый доброй волей отдаст частицу себя. То, что дорого ему по-настоящему. То, без чего он будет ощущать себя ущербным. Лишь тогда мы победим. И жрец Сета объяснил магам, что он имеет в виду.

Маги ужаснулись.

Они долго спорили, искали другие способы, но так и не преуспели. Уже темнело, когда конклав принял решение. Сейчас Талел приносил свою жертву. Скоро настанет черед остальных.

4.

Голова Н’Ганги тревожно загудела, распухая и пульсируя. Чернокожему магу были неприятны копошащиеся вокруг башни мертвецы, похожие на жирных слепых термитов. Их вид пробуждал в памяти то, о чем чародей предпочел бы забыть. Увы, он помнил; и так хорошо, словно это произошло с ним вчера, а не полтора века назад.