Король хитрости

Угрозы первого силача класса были вполне оправданы: в прошлом месяце он уже выбил зуб парню из соседнего класса.

- Ты, кажется, чего-то не понял, Мокренко! Никакого мордобоя не будет - он вызывает тебя на дуэль! - сказал Филька, подходя к ним.

- На какую дуэль? - фыркнул Петька.

- На дуэль, живым из которой выйдет лишь один. Тут затронута честь дамы, и синяком под глазом не обойдешься. Пушкин с Дантесом тоже не кулаками дрались, - объяснил Хитров.

- И где будет дуэль? - спросил Мокренко.

- Знаешь недостроенную плотину?

- Возле реки?

- Вот именно. Как ты помнишь, там на высоте примерно третьего этажа проходит бетонная свая. Вы будете драться на этой свае, пока кто-нибудь не упадет вниз.

У Петьки отвисла челюсть.

- Там мелко и валуны из-под воды торчат, - пробормотал он. - Если со сваи шлепнешься, то того... уноси готовенького.

- А ты как хотел? Это дуэль, и живым из нее выходит только один, напомнил ему Колька.

- Дуэль - это проверка мужества, а не силы. В ней шансы противников уравниваются, - добавил Филька. - Если не хочешь, чтобы тебя считали трусом приходи к плотине после уроков. И вот еще что - выбери себе секунданта. Думаю, Антон согласится...

Коля и Филипп отошли, оставив ошарашенного Петьку за партой. Чем больше Мокренко убеждался, что все задумано всерьез, тем страшнее ему становилось. Он вспомнил острые камни, торчащие из мелководья, и нависшую высоко над рекой узкую бетонную балку. Немногие из ребят отваживались перейти по ней на другой берег, не говоря уже о том, чтобы там драться. Петька сообразил, что на узкой бетонной свае он потеряет свое преимущество в силе. Один неловкий удар или потеря равновесия - и сорвешься вниз.

После урока Мокренко, взяв с собой Антона, уныло поплелся к недостроенной плотине. Там их уже ждали. В тени под ракитами стояли Хитров и Егоров, решительно посмотревший на своего противника.

- Долго заставляешь себя ждать. Давай скорее покончим с этим! - сказал он.

- Напоминаю правила дуэли. Она просты. Вы встаете на сваю и деретесь, пока кто-то не сорвется вниз. Живым останется только один, - объяснил Филька.

- Психи! - выдавил Мокренко.

- Не отставай, Петька! Я полез! - Коля снял пиджак и быстро стал подниматься по лестнице без перил к свае.

Мокренко в замешательстве остановился возле ступенек, затравленно глядя на мелководье и воображая на камнях свое бездыханное тело. Спина у него стала мокрой от пота, и на рубашке выступило большое влажное пятно.

- Давай лезь, а то решат, что ты струсил! - шепнул Антон, и Мокренко, придерживась руками за ступеньки, стал карабкаться вверх.

Коля, успевший перебраться по свае на другую сторону плотины, уже поджидал своего противника. Они стояли на разных концах узкой, сантиметров в тридцать толщиной балки.

- Сходитесь! К барьеру! - закричал Филька Хитров.

Егоров шагнул на сваю, вызывающе глядя на Мокренко.

- Давай, Петька! - пригласил он. - Можешь начинать вышибать мне зубы! Стакан я уже приготовил!

Мокренко посмотрел вниз с высоты третьего этажа, и у него закружилась голова. Он упал на живот и обхватил руками балку.

- К барьеру! Сходитесь! - донесся до него снизу показавшийся далеким голос Хитрова.

Петька, не вставая, замотал головой:

- Я не пойду!

Беднягу охватил слепой ужас, он ругал себя за злополучный огрызок, брошенный в Катю, и ему хотелось оказаться за тысячу километров отсюда. Пятясь задом, он стал сползать по ступенькам, пока не оказался на земле. Над ним наклонились Филька и Антон, а через какое-то время, увидев, что противник отказался от дуэли, спустился и Коля.

- Или дерись или проси у Кати прощения! - потребовал он.

- Хорошо, - сказал Мокренко, поднимаясь и отряхивая запачканные брюки. - Я попрошу! Только отстаньте от меня все!

И, не разбирая дороги, он поплелся в заросли.

- Как мы и думали, он струсил. Толстяк всегда был робким, - сказал Филька и, прищурившись, посмотрел на Егорова. - А, если бы он не испугался, ты бы стал драться?

- Не знаю, - пожал плечами Коля. - Мне тоже было страшновато переходить эту сваю, но, думаю, что дрался бы. Главное, вниз не смотреть.

На другой день Петька, как и обещал, перед всем классом подошел к Кате и пробормотал:

- Ты, того, Сундукова, прости меня. Я не хотел в тебя огрызком... Случайно вышло! Я вообще-то хотел в окно, да тут твой лоб подвернулся.

Он стал было ретироваться, но Коля, стоявший рядом, схватил его за шиворот и потребовал:

- Мало! Еще!

Мокренко с опаской покосился на него и добавил, как первоклассник:

- Прости меня, пожалуйста, Сундукова, я больше не буду!

- Этого достаточно? - Коля посмотрел на Катю. Та кивнула.

- Извинения приняты! Можешь идти! - сказала она, и Мокренко торопливо улизнул.

А Сундукова пораженно уставилась своими огромными, полными восхищения глазами на Колю.

- Как тебе удалось заставить его просить прощения? Никогда не думала, что Мокренко это сделает!

- Гипноз, - скромно сказал Егоров. - Обычный гипноз!

Рассказ девятый.

НЕ НА ЖИЗНЬ, А НА СМЕРТЬ