Король крыс

Я не знал, что ответить. Попросил его удвоить рацион и дать нам лекарства – это первое, что пришло мне в голову. На это он ответил: «С завтрашнего дня рационы будут удвоены. Вы получите лекарства. К сожалению, их у нас немного. Но вы несете ответственность за дисциплину. Мои охранники будут защищать вас от любого, кто захочет убить вас». – «Кто они?» – спросил я. Генерал пожал плечами: «Ваши враги. Встреча закончена».

– Черт побери, – воскликнул Браф. – Может быть, они хотят заставить нас выйти из лагеря, чтобы получить повод перестрелять нас?

– Мы не можем выпустить людей из лагеря, – запротестовал Смедли-Тейлор, – они взбунтуются. Но нам надо что-то делать. Может быть, приказать охране сдать нам оружие?

Комендант лагеря поднял руку.

– Думаю, нам остается только ждать. Мне кажется, кто-нибудь приедет. А до тех пор нам надо поддерживать порядок в лагере. Да, да. Нам разрешено отправлять пленных группами для купанья в море. Пять человек от каждой хижины. По очереди. О, мой Бог, – продолжил он, и это прозвучало как молитва. – Я надеюсь, что никто не наделает глупостей. Нет никакой гарантии, что японцы подчинятся капитуляции. Они могут продолжать воевать. Мы должны надеяться на лучшее, но готовиться к самому худшему.

Он сделал паузу и посмотрел на Ларкина.

– Считаю, приемник следует оставить здесь. – Он кивнул Смедли-Тейлору. – Вы организуете постоянную охрану.

– Есть, сэр.

– Конечно, – обратился комендант лагеря к Ларкину, Питеру Марлоу и Маку, – вы по-прежнему можете слушать радио.

– Если вы не возражаете, сэр, – сказал Мак, – пусть кто-нибудь другой делает это. Я починю приемник, если что-то сломается. Но, как я полагаю, вы хотите, чтобы приемник работал круглые сутки. Мы не можем этого обеспечить... и так или иначе... ну, говоря от себя лично, раз уж приемник разрешен, пусть люди сами слушают передачи.

– Позаботьтесь об этом, полковник! – приказал комендант.

– Слушаюсь, сэр, – ответил Смедли-Тейлор.

– Теперь давайте обсудим план предстоящих действий.

Около кабинета коменданта начала собираться толпа зевак, желающих узнать, о чем идет речь, что произошло и почему убрали японского часового.

Макс стоял в этой толпе, затем бегом бросился к хижине американцев.

– Эй, парни! – крикнул он.

– Идут япошки? – Кинг уже был готов выпрыгнуть в окно и бежать к проволоке.

– Нет! Господи, – отдувался Макс.

– Ну, в чем тогда дело, черт побери? – спросил Кинг.

– Они убрали японского часового от Пита и от радио! – К Максу вернулось дыхание. – Потом комендант лагеря увел Пита, Ларкина и шотландца вместе с приемником к себе в кабинет. Там прямо сейчас идет большое обсуждение! Там все старшие полковники, даже Браф там!

– Ты уверен? – спросил Кинг.

– Я видел все собственными глазами, но мне тоже не верится.

В напряженной тишине Кинг вытащил сигарету, и тогда Текс сказал то, что ему уже стало понятным.

– Все кончилось. Действительно кончилось. Вот, что это должно означать, если они убрали часового от приемника! – Текс оглянулся. – Разве не так?

Макс тяжело опустился на койку и вытер потное лицо.

– Вот что я думаю. Если они убрали часового, это означает, что они собираются сдаваться, а не сражаться. – Он беспомощно посмотрел на Текса. – Разве нет?

Текс сам находился в замешательстве. Наконец он невозмутимо изрек:

– Все кончилось.

Кинг хладнокровно пыхтел сигаретой.

– Я поверю в это, когда увижу сам. – Воцарилась зловещая тишина, ему вдруг стало страшно.

Дино автоматически бил мух. Байрон Джонс III рассеянно передвинул слона. Миллер взял его и оставил королеву без защиты. Макс смотрел себе под ноги. Текс почесывался.

– Я тоже так думаю, – заявил Дино и встал. – Надо пойти отлить, – и вышел.

– Не знаю, плакать мне или смеяться, – сказал Макс. – Я просто чувствую себя так, как будто меня вышибли из игры.

– Бессмысленно, – пробормотал Текс, обращаясь к самому себе. Он даже не понял, что говорит вслух. – Просто бессмысленно.

– Эй, Макс, – сказал Кинг. – Не сваришь ли кофейку?

Макс автоматически вышел, наполнил кастрюлю водой. Вернувшись, включил плитку и поставил на нее кастрюлю. Потом уже было пошел к своей койке, когда неожиданно повернулся и уставился на Кинга.

– В чем дело. Макс? – неловко спросил Кинг.

Макс продолжал молча смотреть на него, губы его судорожно и беззвучно дергались.

– Какого черта ты уставился на меня?

Макс вдруг схватил кастрюлю и вышвырнул ее в окно.

– Ты спятил? – взорвался Кинг. – Ты меня всего облил!

– Это замечательно, – крикнул Макс, глядя на Кинга вытаращенными глазами.

– А не выпустить ли из тебя кишки? Ты спятил?

– Война кончилась. Сам вари себе твой чертов кофе, – заорал Макс; в уголках губ выступила пена.

Кинг вскочил и двинулся на Макса, лицо его пошло пятнами от ярости.

– Убирайся отсюда, пока я не врезал тебе ногой по морде!

– Сделай это, только сделай это, но не забывай, что я старший сержант! Тебя отдадут под трибунал.

Макс начал истерически смеяться, потом разрыдался, водопад слез полился у него из глаз. Он выскочил из хижины, оставив за собой страшную тишину.