Король крыс

— Что? — встревожились Мак, Ларкин и Питер Марлоу.

— Что-нибудь не в порядке?

— О нет, дорогой. Я имел в виду совсем другое. Теперь давай посмотрим температуру. — Стивен вынул термометр и улыбнулся Питеру Марлоу. — Нормальная. Только на одну десятую выше нормы, но это не имеет значения. Тебе везет, очень везет. — Он показал пустой флакон из-под антитоксина. — Сегодня я сделал тебе последний укол.

Стивен пощупал пульс.

— Очень хорошо, — он посмотрел на Мака. — У вас есть полотенце?

Мак дал ему полотенце. Стивен смочил его в холодной воде и сделал компресс на голову Питера Марлоу.

— Вот смотри, что я нашел, — сказал он, протягивая ему две таблетки аспирина. — Они немного помогут, дорогой. Теперь отдыхай. — Он повернулся к Маку, встал, вздохнул и разгладил свой саронг на бедрах. — Мне нечего больше здесь делать. Он очень слаб. Вам надо дать ему мясного бульона. И все яйца, какие сможете достать. И поухаживайте за ним. — Он повернулся и посмотрел на изможденного Питера Марлоу. — Он, должно быть, потерял фунтов пятнадцать за последние два дня, а это при его весе опасно, бедняга. Он весит не больше восьми стоунов,[23] что совсем недостаточно при его росте.

— Э… мы бы хотели отблагодарить вас, Стивен, — грубовато сказал Ларкин. — Мы, э… ценим вашу работу. Вы знаете.

— Всегда рад помочь, — сказал весело Стивен, поправляя локон на лбу.

Мак посмотрел на Ларкина.

— Если есть что-то, Стивен, что мы можем сделать, просто скажите, и все.

— Это очень мило. Вы оба так любезны, — вежливо ответил он, открыто любуясь полковником, чем заставлял их смущаться еще больше. Поигрывая медальоном святого Кристофера, который он носил на груди, он продолжал: — Не могли бы вы завтра выйти вместо меня в наряд на выгребные ямы. Я бы все сделал для вас. Все, что угодно. Я не переношу этих вонючих тараканов. Отвратительно, — изливался он. — Так вы сделаете это?

— Хорошо, Стивен, — кисло согласился Ларкин.

— Тогда встретимся на рассвете, — проворчал Мак и отодвинулся, чтобы избежать попытки Стивена приласкаться. Ларкин не проявил подобной расторопности, поэтому Стивен обнял его за талию и любовно похлопал:

— Спокойной ночи, дорогие. О, вы оба так добры к Стивену.

Когда он ушел, Ларкин свирепо посмотрел на Мака.

— Если вы что-нибудь скажете, я вас проучу.

Мак фыркнул:

— Эх, приятель, не переживайте. Но вам самому понравилось впечатление, которое вы произвели. — Он наклонился над Питером Марлоу, который наблюдал за ними. — Что, Питер?

— Думаю, вы созрели для женщины, — прошептал Питер Марлоу, слегка улыбаясь. — Ему хорошо платят, тем не менее вы оба предлагаете свои услуги, искушая его. Но что он в вас нашел — в двух старых пердунах, черт побери.

Мак ухмыльнулся Ларкину.

— Ага, наш паренек чувствует себя лучше. Теперь он для разнообразия может набирать вес. И не так, как это делает Кинг, а без всякого сачкования.

— Два или три дня прошло после первого укола? — спросил Питер Марлоу.

— Два дня.

«Два дня? Как будто два года, — думал Питер Марлоу. — Но завтра у меня уже будут силы, чтобы принести деньги».

Той ночью, после последней переклички, отец Донован пришел поиграть с ними в бридж. Когда Питер Марлоу рассказал о кошмарном сне, в котором он ссорился с ними, все они рассмеялись.

— Эх, паренек, — сказал Мак, — когда у тебя лихорадка, ум вытворяет странные вещи.

— Конечно, — сказал отец Донован. Потом улыбнулся. — Я рад, что ваша рука пошла на поправку, Питер.

Питер Марлоу ответил улыбкой.

— Кажется, вы знаете обо всем, что происходит, правда?

— Не так уж много всего происходит, о чем он бы не знал. — Донован ответил уверенно и совершенно спокойно. — Все мы в добрых руках. — Потом хмыкнул и добавил. — Даже вы трое!

— Ну, это уже что-то, — отозвался Мак, — хотя я считаю, что полковник в своих мыслях уже давно вышел за рамки приличия.

После окончания игры и ухода Донована Мак кивнул Ларкину.

— Покараульте. Мы послушаем новости и закончим на сегодня.

Ларкин следил за дорогой, а Питер Марлоу сидел на веранде, стараясь быть бдительным. Два дня. Уколы в руку, и рука вылечена, она снова стала его рукой. Странные дни, дни грез, а теперь все в порядке.

Новости были исключительно хорошими, и они разошлись по своим кроватям и спали спокойно, без снов.

На рассвете Мак сходил в курятник и принес три яйца. Он сделал омлет, добавил в него капельку риса, который сохранил со вчерашнего дня, и положил в него зубчик чеснока.

Потом отнес омлет в хижину Питера Марлоу, разбудил его и смотрел, чтобы он съел его полностью.

Неожиданно в хижину ворвался Спенс.

— Эй, ребята, — заорал он. — В лагерь пришла почта!

Сердце Мака оборвалось. О Боже, пусть там будет письмо для меня!

Но письма для Мака не было.

На десять тысяч человек пришло сорок три письма. За три года японцы выдавали лагерю почту два раза. Всего несколько писем… И три раза пленным предоставляли возможность написать на почтовой открытке двадцать пять слов. Но никто не мог сказать, дошли ли они до адресатов.

Ларкин был одним из тех, кто получил письмо. Первое за все время пребывания в лагере.