Король Матиуш Первый

Все как один стали на сторону Матиуша. Забыли об обидах и неудачах и помнили одни его заслуги. И теперь не одна, а все газеты писали о Матиуше-реформаторе, о Матиуше-герое.

На заводах работа шла день и ночь. Солдаты учились на улицах и площадях. Все повторяли слова Матиуша:

— Победить или погибнуть.

Ежедневно поступали новые сведения и слухи; одни плохие, другие хорошие:

— Неприятель приближается к столице.

— Грустный король обещал Матиушу помощь.

— Бум-Друм присылает свое черное войско.

А когда Клю-Клю вывела пятьсот черных детей на улицу, жителей охватил такой восторг, что они забросали ее цветами и носили на руках. Многие даже говорили:

— Хотя Клю-Клю ужасно черная, но все-таки не настолько, чтобы Матиуш не мог на ней жениться.

Тем временем враг действительно приближался.

И, наконец, началось сражение.

В городе слышны были выстрелы. Вечером люди залезали на крыши и говорили, что видят огонь. Это была правда.

На второй день сражения выстрелы были слышны уже менее отчетливо. И все говорили, что это Матиуш победил и теперь гонит врага.

На третий день было тихо.

— Враг, наверно, уже далеко.

Но пришло известие с поля боя, что враг хотя и отошел миль на пять, но не разбит, а залег в окопах, которые на всякий случай приготовил заранее.

Сражение могло быть выиграно, но пушек и пороха у Матиуша было мало. Сражение могло быть выиграно, так как неприятель не ожидал, что столица будет обороняться; но Матиуш должен был очень экономить порох, чтобы не остаться с пустыми руками.

Тем временем к неприятельскому королю явился шпион-журналист.

Молодой король с бешенством набросился на него:

— Что ж ты мне наврал, что у Матиуша нет ни пороха, ни пушек? Если бы я не был так осторожен, я мог бы проиграть войну.

Но шпион рассказал, что произошло: и как Матиуш его разоблачил, и как стрелял в него, и как он еле ноги унес и всю неделю скрывался в подвале, — их, по-видимому, кто-то предал, потому что Матиуш вышел в город и сам увидел, какой страшный повсюду беспорядок. Рассказал о Фелеке, словом — обо всем.

— С Матиушем нам будет трудно: пороху и пушек, правда, у него мало, но защищаться легче, чем нападать. К тому же у них под боком столица и все рядом. А мы должны все привозить издалека. Одни мы не справимся. Друг желтых королей должен прийти нам на помощь.

— Должен, да не обязан! Он меня не очень-то любит. К тому же, если он придет помогать, надо будет с ним делиться.

— Другого выхода нет.

«А может быть, лучше было взять половину золота и кончить войну?» — подумал молодой король.

Но было уже поздно.

Итак, шпион тотчас же выехал в столицу того короля, который был другом желтых королей, и начал его уговаривать, чтобы он выступил против Матиуша.

Но король не согласился.

— Матиуш не сделал мне ничего плохого.

Шпион продолжал его уговаривать.

Он должен выступить, потому что Матиуш и так проиграет войну. Ведь молодой король уже под самой столицей. Если он один прошел такой путь, он и теперь справится. И что тогда? Возьмет все себе. Молодой король не нуждается в помощи, он только хочет, чтобы короли поровну поделились, чтобы не было зависти.

— Ну хорошо: посоветуюсь еще с грустным королем. Или мы выступим оба, или ни один из нас.

— Сколько мне ждать ответа?

— Три дня.

— Я буду ждать.

И вот друг желтых королей пишет грустному королю, что он собирается делать, и вскоре приходит ответ, что грустный король тяжело болен и не может ответить. А тут приходит письмо от Матиуша с просьбой помочь ему, так как на него несправедливо напали.

Вы только посмотрите, какой он: выдавал себя за друга, подарил мне порт и продал корабли. А теперь взорвал две крепости, воспользовался тем, что дети испортили телефон и телеграф, и вошел со своими войсками. А когда я спросил, какие у него претензии, что, может быть, он в шутку подарил мне порт, что я дам ему половину золота, он наговорил глупостей и написал: «Дураков нет». Разве так поступают?

Такое же письмо, только более сердечное, написал Матиуш грустному королю.

А грустный король вовсе не был болен, только, когда он тайно уехал к Матиушу, он велел доктору сказать, что он болен, чтобы никто кроме доктора не входил в его спальню.

И доктор каждое утро входил в пустую спальню и будто бы выслушивал там короля, носил туда разные лекарства, которые тут же выливал, и еду, которую сам съедал.

А когда грустный король вернулся, наконец, из путешествия и уже действительно лег в постель, у него был такой усталый вид, что все поверили, что он перенес тяжелую болезнь. Потому что неприятно и тяжело путешествовать по стране, где идет война, и когда, к тому же, нужно скрываться.

Как только грустный король вошел в свой кабинет и прочитал оба письма, он тут же сказал: