Король моего сердца

В отличие от предыдущего путешествия этот путь показался ей длиною в вечность. Она умирала от нетерпения всякий раз, когда они останавливались на ночь в очередном постоялом дворе. Тело ныло от недостатка движения, скука завладела сознанием, и все эти дни она жила одним лишь ожиданием.

И вот, наконец, долгожданные шпили замка показались на горизонте, и девушка ощутила, как застывший в груди тугой ком понемногу тает. Она вглядывалась в них с такой надеждой и с таким облегчением, точно блуждавший в безлюдном лесу путник, впервые вышедший на тропу, ведущую к дому.

Они миновали городские ворота, проехали по мощеной мостовой столицы, мимо главной площади, но едва ли что-то из этого осталось в памяти принцессы.

Эллери ждала, почти не дыша. И вот, наконец, путешествие осталось позади, тряска кареты в прошлом, в настоящем — долгожданная твердая поверхность под ногами, шум и приветственные крики вокруг. А сверху… На нее надменно смотрела многовековая твердыня, состоящая из этажей, башен, бойниц и переходов, соединявших разные крылья здания. Грозная, величественная, неприступная и суровая.

Так вот каким был родной дом ее Бродяги, дом, из которого он был изгнан еще ребенком! Изгнан, чтобы с триумфом вернуться спустя многие годы.

За последнее время для Эллери этот визит был уже третьим в череде путешествий, но ни в замок короля Заира, ни во дворец короля Триниса она не входила с таким волнением.

Все вокруг притягивало взор. Коридоры, которыми она шла, большие светлые гостиные или небольшие затемненные площадки, отведенные ей покои — на всем окружающем она пыталась прочитать незримое присутствие Бродяги, все эти чужие вещи представлялись ей особенными, потому что принадлежали ему.

Вереница карет стекалась к замку, гости все прибывали и прибывали, наполняя дворец хлопаньем дверей, звуками шагов, громкими голосами и смехом.

Принцесса не помнила, чем занималась весь день в ожидании вечера. Смятенное сознание очнулось лишь в самый последний момент, когда в числе прочих гостей настало ее время приветствовать хозяина.

С замиранием сердца Эллери проделала последние шаги, отделяющие их процессию от тронного зала.

Как странно было думать, что несколько недель назад она сидела подле отца, с волнением и тревогой готовясь встречать гостей. А сегодня сама выступала в роли гостя, не зная, как справиться с волнением и не позволить чувствам одержать верх над разумом.

Главная причина всех ее метаний расположилась на массивном троне в окружении важных придворных, на голове короля величаво сидела корона, и сам он весь казался таким неприступным, таким далеким и чуждым.

Неужели с этим мужчиной она столько времени прожила в небольшом домике, затерянном где-то посреди леса? Неужели перед ним она стояла обнаженной, ощущая на своем теле его внимательный взгляд? И, наконец, неужели это именно он в их последнюю встречу признался ей во взаимных чувствах?

Сейчас казалось немыслимым даже предположить это.

В окружении разодетой свиты, стоя рядом с отцом и наблюдая за уверенным и гостеприимным хозяином вечера, она ощущала себя всего лишь одной из приглашенных, словно ничего их с Сапфо и не связывало никогда.

Многие лица гостей были ей знакомы — прежде они не раз сталкивались на приемах и балах, с кем-то из мужчин она даже танцевала и дарила ничего не значащие улыбки. Сейчас же все их знаки внимания остались без ответа, ибо на протяжении целого вечера принцесса тайком искала один-единственный взгляд — и вспыхивала от смущения, ловя его на себе.

К огромному сожалению, взгляд Сапфо искала не одна только Эллери. Зал был полон жадных девичьих взоров.

Но главную ревность вызывалаона.

Разодетая, изящная и хрупкая, точно фарфоровая статуэтка, светловолосая Риэль вызывала ажиотаж везде, где бы ни появилась. Вокруг нее толпами вились поклонники, а добродушный король Заир точно бы и не замечал их, находя большее удовольствие в неторопливых беседах с кем-то из придворной знати.

Эллери жадно наблюдала за реакцией Сапфо, но с сестрой он казался не более любезным и учтивым, чем с прочими гостями. Что, впрочем, нисколько не успокоило девушку.

Однако, положа руку на сердце, она признавала, что ей едва ли стоило ожидать каких-то явных знаков внимания к своей скромной персоне. Сапфо собрал столь многих именитых гостей, чтобы укрепить свою власть, показать всему миру, что настоящий правитель — вернулся. И его власть поддерживают короли всех соседних государств.

Эллери оставалось от души надеяться, что это ему удалось.

Конечно, напряжение ощущалось — она явственно замечала его во взглядах многих гостей, в натянутых улыбках. Но сам по себе их приезд сюда уже был большим шагом вперед для Бродяги.

За весь вечер им удалось обменяться двумя или тремя взглядами — и всякий раз девушка вспыхивала, с неудовольствием ощущая, как по ее щекам расползается румянец, и проклинала бледную кожу, столь чувствительную к сильным эмоциям.