Король на горе

Пришедший с юга незнакомец сумел доказать свою верность новому вождю.

Глава 41. Удачная сделка

– Эх! – От избытка чувств Медвежонок сгреб меня в охапку. – Братик мой старшенький! – приговаривал он, похрустывая моими ребрами. – Как я рад, что ты у меня есть!

– Эй, полегче… – сипел я, пытаясь дышать. – Удушишь – сестра тебя убьет… И сам без ярла останешься…

Вот же здоровенный! Какой там Медвежонок, медведь целый!

– Ярл ты мой… махонький! – умиленно прорычал Медвежонок. Но все же отпустил. Живым.

Я с удовольствием вдохнул полной грудью.

Ну да, отличная сделка вышла. И главное – понятно, не деньги, а сам Ольбард. Возможность хоть на кого-то опереться здесь, на земле предков. Которые, правда, еще не родились, то это уже мелочи. Ольбард у варягов в авторитете. Так что даже формальному наследнику их князя, моему тестю-ненавистнику Трувору, придется считаться с его мнением.

Вот тут я немного ошибся, поскольку не владел всей полнотой информации.

И узнал я об этом буквально через пару часов, во время совместного пира.

– У нас, варягов, князя Перун выбирает, – сообщил мне Ольбард после очередного кубка и соответствующего вопроса. – Кто Перуну люб, тот и правит. Князь наш Улеб – природный князь, но удача от него ушла. Сыновья погибли, силу болезнь точит. В битву воев он уже не водит. Прошло его время.

То есть, уточнил я, из князей его пора убирать?

Нет, не пора. Правило «Акела промахнулся» у них не принято. Это ж варяги, а не какие-нибудь лесовики. И Улеб – князь, а не вождь военный. Пока сам не уйдет или не умрет, княжий стол за ним остается.

– А когда этот стол освободится, кому достанется? – поинтересовался я.

– Это варяжская старшина решит, – ответил Ольбард и хитренько так прищурился.

– Трувор? – в лоб спросил я, вспомнив то, что когда-то рассказывала мне Заря о варяжском престолонаследии.

– Может быть…

Вот уж кто мне в варяжских князьях не нужен, так это Трувор. Учитывая наши нынешние с ним отношения.

Варяги – это не просто сила. Я еще не вполне понял, что они такое, однако уже догадывался, что именно это племя более или менее успешно пытается взять под контроль то, что скандинавы называют Гардарикой, а позже с отменной проницательностью назовут «путем из варяг в греки» – то есть систему водных путей с соответствующей инфраструктурой: оборудованными волоками, аналогами гостиниц, ремонтных мастерских, а главное – больших и малых контрольных пунктов-гардов, вроде Ладоги или моего недавнего приобретения.

Понятно, что у варягов есть и собственная вотчина: белозерские и приморские территории, за которые они время от времени бодаются со свеями или норегами, равно как и за право обирать местные племена вроде суоми, веси или тех же кирьялов. Однако был еще Дир, которого я не знал, но о котором немало слышал. Варяг Дир, который сидел нынче князем в Смоленске и держал дружину из таких же варягов. А Смоленск – это от Белозера совсем не близко…

В общем, если Трувор получит варяжский стол, то у меня могут возникнуть еще большие проблемы, чем сейчас.

Однако то, как было сказано Ольбардом это «может быть», внушало надежду.

Синеус, впрочем, с темы тут же съехал и принялся рассказывать, как они с Трувором и еще пятью варягами, из которых я знал только Руада, подались десять лет назад к Хрёреку в хирд за славой. И как весело и денежно было ходить по Лебединой Дороге с Хрёреком, тогда еще тоже совсем молодым и задорным, получившим на условное «совершеннолетие» драккар в подарок от уже знакомого мне конунга Харека. Того самого, самонадеянно именовавшегося конунгом всех данов, хотя я знавал датских же конунгов, которые и в грош его не ставили.

Но в любом случае драккар – это круто. Куда круче, чем яхты и спорткары, которые дарили своим отпрыскам олигархи моего будущего-прошлого. Потому что драккар – это не красивая игрушка, это, скажем так, средство производства. Этакий «прибор для получения всего». Если, конечно, уметь им пользоваться. Хрёрек со товарищи, несмотря на молодость, пользоваться умели. И жили, ни в чем себе не отказывая. И другие им тоже… крайне редко отказывали. Пожалуй, конфликт с Сигурдом Змееглазым был первым глобальным попадосом Хрёрека. Хотя подобная ситуация – вещь логичная. Успешный вождь поднимается непрерывно, попутно поглощая тех, кто менее успешен. Как следствие – ареал его активности непрерывно расширяется… До тех пор, пока не пересечется со сферой интересов такого же успешного лидера. И один из них поглотит другого. Так что если в какой-то момент не остановиться, то рано или поздно натыкаешься на кого-то, кто еще круче, чем ты. И поглощают уже тебя. Понятно, ситуации бывают разные, но даже сам великий Рагнар не застрахован от такой летальной неприятности.

Я размышлял и краем уха слушал героическую историю Хрёрека и примкнувших к нему варягов. Все, включая уже известную мне часть и печальную битву, в которой Хрёрек получил копье Сигурда в бренное тело.

Размышлял, задумался…

И не сразу сообразил, что Ольбард говорит уже не о днях минувших, но о насущном…