Король на краю света

Мэтью Тэтчер мало что берет с собой на корабль в Саутгемптоне. Свою кожаную сумку. Письма сыну, которые так и не отправил, с годами они превратились в журнал надежды и отчаяния, научных рисунков и антропологических исследований британцев и их верований. Он носит с собой разрешительное письмо Тайного совета, любовное послание султану от королевы Англии, деньги, которые Джефф дал ему с последним благодарным объятием. Мэтью Тэтчер владел и другими вещами за годы своего посольства и изгнания. Одни он запамятовал взять с собой, о существовании других забыл, о существовании третьих помнит, но не может сказать, где видел их в последний раз.

Агент уверенности, главный шпион в шотландском сценарии, озаглавленном «Ясность», ключ, с помощью которого Джефф Беллок открыл самое сокровенное в сердце Якова Стюарта, начинает свое возвращение в Константинополь. Есть судно, на котором Мэтью Тэтчер плывет из Саутгемптона в Кале, есть лошади, которые везут его из Кале в Марсель, и есть еще одно судно в Марселе, на котором он отправится в путешествие по прозрачному голубому Средиземному морю, и во время пути почувствует, что постепенно вновь становится Махмудом Эззедином, который когда-то мчался по этим волнам и кланялся своему Восточному Богу пять раз в день, как и этот пожилой человек, стоящий на палубе судна у дальней оконечности Италии.

Или.

Или его останавливают перед посадкой на корабль незнакомые люди из Эдинбурга, они говорят, что им нужно всего лишь поговорить с ним наедине, прежде чем он уедет. Он подчиняется, предполагая, что они связаны с мистером Леверетом. И Мэтью Тэтчер никогда не ступает на борт корабля.

3

Спроецированные на нечто вроде экрана, или на сцену (что-то непостижимо отличное от сцены), или в виде текста на невообразимой странице, все эти возможности играют и видоизменяются, а затем воспроизводятся снова и снова, образуя бесконечность совершенного и полного знания.

Махмуд Эззедин получает от своего Создателя, на протяжении вечности размышлений, всеобъемлющую перспективу, которая позволяет понять каждый момент и каждый побудительный импульс его жизни, каждый совершенный им выбор и каждый вздох, изучить их со всех мыслимых ракурсов. На свитке или пленке, на сотканном полотне или в луче проектора, выходящими из-под пера или начертанными золотыми письменами на стенах своего сердца — Махмуд Эззедин видит все свои поступки, хорошие, плохие и необдуманные, изображенными в таких мельчайших подробностях, с таким пониманием и сочувствием, что любая попытка отделить добродетель от греха, следствие от намерения может привести лишь к возникновению двух равных и совершенных бесконечностей.

В раю (Джафер бин Ибрагим пусть и не до конца, но постиг его истинную суть) Махмуд Эззедин проживает все бесконечные жизни, которые ему не удалось прожить на самом деле: вот он не уезжает из Константинополя в Англию, вот позволяет Якову Шотландскому умереть, вот возвращается вместе с посольством и в суде сражается с обвиняющим его ревнивцем Джафером бин Ибрагимом, а вот он в детстве так и не покинул Бейрут, состарился там в одиночестве. Все эти видения и прочие возможности дарует Махмуду Эззедину любящий его Бог.

Благодарности

Автор выражает глубокую признательность за неоценимую помощь:

Андре Бернару, Ли Будро, Джулии Бакналл, BMC, Тони Деннинджеру, Бенджамину Дрейеру, Эдварду Хиршу и Фонду Соломона Гуггенхайма, Дженнифер Херши, Питеру Мадьяру, Юлию Масиновскому, профессору Набилю Матару, Майку Мэттисону, Эрику Олсону, FMP, ASP, DSP, MMP, FHP, OMP, Михаю Радулеску, Марли Русофф, профессору Джеймсу Шапиро, Дани Ветере и Дэниэлу Зелману.