Король ничего не решает (СИ)

Девушка истекала страхом и раньше, но после этого слова начала мелко дрожать. Вера взяла чайную ложку за широкую часть, и нежно провела тонкой частью по шее цыньянки, сбоку, спереди, опять сбоку. Девушка вдохнула, чтобы что-то сказать, Вера шепнула ей на ухо:

— Ш-ш, давай не будем делать глупостей? Ты меня не знаешь, я тебя не знаю — зачем портить такие прекрасные отношения? Я сегодня добрая и щедрая, и дам тебе возможность тихо и скромно уйти отсюда своими ногами, совсем не больно. Круто я придумала?

— Да кто ты такая?! — девушка наскребла в себе сил на эту фразу, хотя прозвучала она как полузадушенный хрип, но Вера оценила. Убрала ложку в карман, обошла стол и села рядом с министром Шеном, взяла его чашку и сделала глоток, улыбнулась цыньянке:

— Я Зорина Вероника Владимировна, из бездонных рудников. А ты кто такая?

— Я — наследница Хань! — задрала носик девушка, Вера быстро окинула её взглядом — она могла бы и не представляться, по ней было видно, что она сестра Йори — тот же нос, те же узкие чёрные глаза, та же нарисованная ветка в углу глаза.

«И те украшения, которые я видела на воровке во дворце наследника, ха.»

— Которая по счёту? — прищурила один глаз Вера.

— Вторая! И я не буду разговаривать с безродной самозванкой, это недостойно!

— А воровать у собственного брата достойно? — по секрету шепнула Вера, цыньянка замерла, еле слышно прошипела:

— Что ты несёшь? Как ты смеешь?

— Ну же, вспоминай, наследница Хань, — ласково улыбнулась Вера, напевно шепча: — Гадкий моросящий дождик, лужи на дорожках ко Дворцу Наследника, холод, сквозняки… — она наклонилась ближе и резко крикнула: — И крыса!

Цыньянка взвизгнула и закрыла лицо руками, сжимаясь и отшатываясь, Вера медленно рассмеялась, откидываясь на спинку лавки и отпивая чая, подождала, пока наследница возьмёт себя в руки и сядет ровно, тихо сказала:

— А я слышала, два дня подряд носить одни и те же украшения неприлично.

— Это было позавчера! — возмутилась цыньянка, министр хлопнул себя по лбу, Вера рассмеялась, наследница прикусила губу и густо залилась краской, Вера тихо сказала:

— А ушла бы сразу, это осталось бы между нами. Не жалеешь?

Цыньянка молчала, Вера придвинула себе большой поднос с чайным набором, конфетами и печеньем, взяла одно, полюбовалась, посмотрела на девушку напротив:

— Как, ты сказала, тебя зовут?

— Я тебе не представлялась, — дрожащим голосом ответила цыньянка, безуспешно пытаясь сохранить лицо, но с дрожащими губами это выглядело глупо. — Я не буду с тобой разговаривать, я пришла не к тебе, уходи, ты здесь лишняя.

— А если не уйду, что ты мне сделаешь? — заинтригованно улыбнулась Вера, — на дуэль вызовешь?

Девушка побледнела, потом на щеках проступили лихорадочные пятна, губы напряглись, как будто сдерживали то самое опасное "да", после которого дороги назад уже не будет, Вера улыбалась всё соблазнительнее.

— Ну? Что ты сделаешь? — она отправила печенье в рот, запила чаем, указала глазами на чашку цыньянки: — Обольёшь меня чаем? Бросишь в меня печенье? Заплачешь? — цыньянка дышала всё чаще, Вера рассмеялась и изобразила плаксивый голос: — "Мама, эта тётя меня обижает!" Или нет, лучше сестра! "Йори, эта нехорошая девочка меня не боится, побей её!" А Йори такая: "Ну знаешь, я ещё раз персиком в голову не хочу", и ушла. Что с лицом, детка? Неужели я угадала?

— Заткнись, тварь, — прошипела цыньянка.

— А то дуэль, да? — с надеждой улыбнулась Вера, цыньянка молчала, Вера изобразила задумчивость: — А может, это я тебя вызову? Ты меня тварью назвала, очень-очень оскорбительно. Я сегодня такая чувствительная, — она изобразила обмахивание ладонью, цыньянка усмехнулась, задирая нос:

— Я наследница Хань, я никогда не приму вызов от безродной самозванки.

— Ну так вызови меня сама, — Вера доела печенье и взяла из подставки резную бумажную салфетку, вытерла пальцы, улыбнулась цыньянке: — Да брось, ты же этого хочешь. Только представь — Восточная площадь, влажные камни в солнечных лучах, свежий морозный воздух, только я и ты, и старое доброе насилие, незамутнённое и безгрешное, потому что взаимно желанное, страстно и нежно, господи, я почти чувствую этот запах! Вызови меня на дуэль, а?

Девушка сжимала губы изо всех сил, Вера рассмеялась как сумасшедшая, скомкала салфетку и жестом фламенко бросила ей в грудь:

— Вызови, — взяла следующую салфетку и бросила в лицо, — ну вызови. Ну давай, ты же хочешь. Как смеет какая-то Призванная так себя вести с самой наследницей Хань? — в грудь цыньянке полетела ещё одна салфетка, девушка кусала губы и сверлила Веру ненавидящим взглядом, Вера улыбалась: — Подумаешь, какие-то бездонные рудники! Вот дом Хань — это да. Или уже не "да"? — она наклонилась ближе и подозрительно прищурилась, склоняя голову набок: — Наследница Хань, как там дом? Всё нормально, всего хватает? Знаешь, иногда лучше прямо сказать, а то, если припереться без приглашения к соседям одолжить до зарплаты, можно внезапно нарваться на что-нибудь покрупнее… крысы!