Король-поэт

— Все живые такое испытывают, — сказала Рианна. Она указала на доску. — Мы делаем это здесь. Я думала, потому тебе нравится это.

— Нет, — сказала королева. — Я люблю эту игру, потому что в ней есть смысл. Потому что, когда я создаю идеальную стратегию, объединяю части, можно предсказать результат.

Рианна вспомнила подземные коридора замка вокруг тайны. И как она запуталась в паутине, несмотря на ее планы.

— Люди — не фигуры, — мягко сказала она.

Королева задумалась. Повернулась к окну, небо за ним становилось ярче. Теперь было видно солнце за туманом. Она повернулась к Рианне и улыбнулась в свете свечей. Почти трепетно.

— Я будто знала тебя всю жизнь, — сказала она. — Обещай, что будешь навещать, — она сжала руку Рианны над столом. — Обещай, что будешь писать.

ЭПИЛОГ

Весна пришла на остров Академии. Скоро будет год, как наступила Манайя, когда студенты пошли за хворостом для костров. Краски острова весной — синяя вода, зеленые листья и белые цветы деревьев — встретили Дорна Аррина, когда он повернулся к окну. Один вид каждый год.

Он вернулся закончить обучение. Студенты прибыли, когда разнеслась весть, что это было безопасно. Скоро он получит кольцо и уйдет. Он опечалится, но он не мог задерживаться. Тут было слишком много воспоминаний.

Иногда он вечером сидел на кухне с Овейном, Ларантой и Джулиен, когда все расходились спать. Никто не задавал ему вопросы. Порой они пели. Порой Джулиен рассказывала о бое Белой королевы и Теневого короля. Порой рассказывала об Острове-лабиринте, и как Марлен Хамбрелэй пришел к ней проводником. От этого Ларанта плакала, но горе было смешано со счастьем. Она всегда говорила, что в нем было добро. Она оказалась права.

Ночами Дорн забирался в кровать. Он даже один раз спал в кровати Этерелла, словно от этого увидел бы сны с ним. Понял бы, где он. Но ничего не было. Даже запаха на простынях. Этерелл Лир, пришедший из ниоткуда, ушедший неизвестно куда, ничего не оставил.

Архимастер Хендин обещал скорее выбрать камень для кольца Дорна Аррина. И Дорн отправится в путь. Он знал, что у чар была цель, не только власть. Он понимал это. Но не хотел этого. И он думал, что сыграл свою роль, заслужил время побродить и понять, кем он был вне этих залов.

Часть него отказывалась верить, что Этерелл Лир не войдет в эту комнату, напевая, переодеваясь или бреясь. Часть него не могла принять такое, пока он был тут.

На кухне Джулиен Имара серьезно смотрела на него, пока ела хлеб с сыром. Она сказала:

— Знаю, ты не хочешь говорить об этом. Но, может, когда-то напишешь песню?

Дорн улыбнулся ей.

— Если я так сделаю, — сказал он, — ты узнаешь первой.

Идея какое-то время крутилась в его голове. С кануна Нового года. Когда он пел в зачарованном зале существам иного мира о своей гибели.

Он пока не погиб. Снова пришла весна.

* * *

Первым делом, вернувшись в Академию, Джулиен Имара пошла в Зал лир. Она будто готовила путь для тех, кто скоро прибудет. С благоговением и долей сожаления она поставила Серебряную ветвь на пьедестал. И ее мягкое сияние снова озарило Зал лир.

Потом она проверила стены. Увидела, что плита, где был король с рогами на троне, окруженном черепами, была пустой. Не осталось ни следа.

Прошли последние дни зимы, и стали прибывать студенты и архимастера. Были те, кто за плату взял в деревне рыбацкие лодки и приплыл, когда вода стала спокойно. Вскоре коридоры Академии наполнились голосами. Джулиен все еще была одной девушкой, но теперь у нее были уроки лично с архимастером Хендином. Он ждал, что появится больше девушек, но до этого следил, чтобы она все понимала в учебе.

Кай Хендин был назначен Высшим мастером в голосовании, и это не удивляло. Никто не знал, что он сделал в бою, но из всех архимастеров действовал только он. Он начал направлять Академию к новой миссии. Чары были необходимостью, учил он их, ответственностью. Поэты были стражей на краю мира.

Никто еще не смотрел на работу Академии так, ни разу за века. Кто-то считал это потерей, они меньше думали об искусстве. Джулиен понимала это. Дорн научил ее видеть искусство, и она смотрела на все отчасти его глазами. Но это давало ощущение цели, и это восхищало. Архимастер Хендин сказал ей, что, если она останется учиться, сможет снова стать Пророком. И в этот раз метка будет ее.

Порой ей снилось их путешествие по морю и Остров-лабиринт, иногда она ощущала, что важная часть нее пропала. Она не знала, исправит ли это новая метка. Она однажды узнает.

В один из дней она вбежала в покои Высшего мастера Хендина. Она не договаривалась о встречи, тяжело бежала от бега по лестнице.

Он сидел за письменным столом. Джулиен знала, что он постоянно общался с Лин насчет дел в Тамриллине. Лин пыталась успокоить аристократов, но те срывались. Война за трон была неизбежной. К счастью, Лин могла надеяться на помощь королевы Кахиши.