Король психов

Ему стало жутко. «Они окружают меня со всех сторон. Ненормальные!.. В госпитале – Меррик, у его подъезда – трое… Здесь… Он явно убил человека. И даже не потрудился избавиться от главной улики!» Королю Психов захотелось немедленно покинуть студию. Но вместе с этим желанием пробудилось жгучее любопытство: какую тайну скрывают этот человек и эта большая комната?.. У окна стоял письменный стол, на нем в беспорядке разбросаны газеты, рекламные листовки. Взгляд Тюрморезова приковала записная книжка.

Оно подошел к столу, взял ее в руки, раскрыл на одной из страниц…Тут он испытал еще один шок…

* * *

Его глаза выхватили словосочетание «Группой личностей», выведенное печатными буквами ручкой в середине страницы. Выше– дата. С нее минуло уже несколько месяцев.

Он прочитал строку: «Мои связи с «Группой личностей» должны быть прекращены…»

Повинуясь какому-то инстинкту, резко обернулся: новый знакомый по-прежнему спал. Тюрморезов продолжил чтение. Он волновался: буквы плясали перед глазами. Почерк, – принадлежала ли эта книжка Вове? – был у того очень неровный. Иногда он писал четкими прописными буквами, но потом шла скоропись: буквы плясали, наскакивали друг на друга… Мог ли сам писавший разобрать через некоторое время собственный текст?..

Тюрморезов услышал за своей спиной шорох. Резким движением схлопнул записную книжку, положил ее на стол. Обернулся: Вова лежал так же, как и за несколько минут до этого. Глаза его были закрыты…

Перед тем, как Король Психов обернулся в первый раз, Вова открыл глаза, увидел стоявшего возле стола лже-Виктора, внимательно разглядывавшего страницу записной книжки. Конечно, хозяин студии прекрасно знал, что записано в этой коричневой компактной книжице. Лже-Виктор обернулся. Вова тотчас опустил веки…

Сейчас Евграф сделал несколько шагов в сторону от стола. Новый знакомый по-прежнему не шевелился. Тюрморезову хотелось продолжить чтение дневника, но он опасался, как бы Вова, неожиданно проснувшись, не увидел его с записной книжкой в руках.

«Надо забрать дневник себе!.. Прочту его позже», – он решительно шагнул к столу.

– О, Витек! Мы здорово перебрали вчера! – раздалось за спиной.

Не достигнув стола, Тюрморезов замер, развернулся. Вова спускал ноги с дивана. Вид у него был неважный: огромные синяки под глазами, бледное лицо. Теперь он вовсе не показался Королю Психов эдаким неприметным человечком, – в облике нового знакомого было нечто зловещее. Может быть, Евграф обращал слишком большое внимание на его тонкие красные губы? Или на дрожавшие длинные крепкие пальцы с широкими квадратными ногтями, – в них чувствовалась недюжинная сила. Или на всю его фигуру, которая теперь казалась ему хищной, – словно какая-то большая птица сидит на краю скалы, готовая ринуться вниз, налететь на жертву…

– Ты давно на ногах? Только что встал? – проговорил Вова.

Лже-Виктор промолчал.

Вова поднялся, подошел к лже-Виктору, незаметно для него кинул взгляд на записную книжку, потом посмотрел за окно.

– Пойдем, поправимся после вчерашнего! – он хлопнул Тюрморезова по плечу. Тут же охнул и, обхватив ладонями голову, медленно отправился в санузел.

Дверь была закрыта минут пятнадцать. Потом, когда Вова вышел из-за нее, Евграф тут же вошел внутрь. Ножа на столешнице не было. Стараясь не шуметь, Король Психов обыскал все ящички в тумбе, на которой стояла раковина. Ножа не нашел.

«Он отмыл лезвие от крови, вытер… Туалетной бумагой, – Евграф кинул взгляд на рулон, висевший на вмонтированном в стену держателе. – Принес нож в комнату и теперь прячет где-нибудь…»

Евграф вышел из санузла. Вова караулил его у двери.

– Пошли, сколько можно тебя ждать, – он раскрыл входную дверь и первым вышел из квартиры. Меньше чем через десять минут они опять были во вчерашнем баре.

Новый знакомый Тюрморезова заказал пиво и завтрак…

Глава тридцать седьмая Безумная смерть идет по Уайтчепелю

Странно, переходя из бара в бар, они медленно приближались к району Лондонского Королевского госпиталя, который Тюрмрезов покинул накануне. Король Психов легко мог подтолкнуть своего приятеля «двигаться» в другом направлении, но не делал этого. Ему самому почему-то хотелось оказаться поближе к госпиталю.

Один раз он все же попытался сменить «направление», но тут Вова проявил неожиданное упрямство. При том, что уже был изрядно пьян. Почему его тоже словно бы тянуло к королевской лечебнице?

Они зашли в очередной бар. Себе Вова заказал виски, лже-Виктору – пиво. В заведении – полно народа. Со всех сторон раздавались громкие голоса, хохот подвыпивших людей.

Король Психов и его приятель сидели молча, посматривали по сторонам. Тюрморезову давно было не до веселья, – с того самого дня, как он попал в госпиталь. В последние сутки в мрачную картину его жизни добавилось еще несколько тяжелых подробностей.