Король психов

«Здесь холодно. Странно, почему? – подумал Евграф. – На улице было тепло…» Может быть от того, что в доме не было хозяйки, а может, потому что младший Бердников выбрал неудачного дизайнера, но обстановка в профессорском жилище всегда производила на Евграфа удручающее впечатление. А ведь он совсем не привык к уюту. Где ему было с ним познакомиться? Не в сумасшедшем же доме!..

Сегодня внутренности коттеджа показались Тюрморезову немного жизнерадостнее могилы. Он чувствовал что-то. Все было на обычных местах – он хорошо знал обстановку в этих комнатах. Но что-то неуловимое, вместе с тем, изменилось.

«Это профессорский эксперимент! Прелюдия к шоку!» – неслось в голове у Евграфа. Он чувствовал, – интуиция никогда его не обманывала, – за всем этим кроется какая-то ужасная опасность. Надо быть готовым ко всему. «Но Дмитрий Николаевич… – лихорадочно выдвигал новые соображения его мозг. – Он ведь не может сделать мне плохо. Он же мой друг, спаситель. Как же так?!»

У Тюрморезова, тем не менее, не было никаких сомнений: сейчас произойдет нечто катастрофическое. Он медленно продвигался по дому.

Все межкомнатные двери были закрыты, – так бывало редко. А оставшаяся позади входная… Евграфу не пришлось воспользоваться сделанным со слепка ключом, – как и калитка, она была приоткрыта.

Он прошел уже каминный зал, кухню. Вот и лестница на второй этаж. Он поднял глаза. Верху, свешиваясь на крайние ступеньки, торчали чьи-то ноги.

Евграф замер.

Прошлое Евграфа Тюрморезова

Ко всем его мукам и ужасным ощущениям прибавилось еще одно: он вдруг почувствовал себя маленьким мальчиком, случайно, против своей воли угодившим в какое-то страшное, непонятное для него место. Он никогда не испытывал особой привязанности к матери и отцу и никогда не искал у них защиты. Но в эти мгновения ему захотелось, чтобы они были рядом, чтобы он мог спрятаться за них. Чтобы они увели его отсюда.

Никогда прежде Тюрморезов не чувствовал себя таким слабым и беспомощным. Вся его прежняя дурная энергия, вся его хитрость, вся изворотливость разом исчезли – стоя у лестницы на второй этаж в коттедже Бердниковых, он превратился в другого человека.

Он сломался. Самолет разогнался по взлетной дорожке, колеса шасси оторвались от земли, машина некоторое время набирала высоту, пока не оказалась под самыми облаками. И в этот момент пилот с ужасом обнаружил, что оба мотора под крыльями и крутившиеся до сих пор пропеллеры – все под действием чудовищного колдовства испарилось! Только свист в ушах и надежда на то, что крылья не дадут самолету рухнуть камнем вниз и он просто спланирует на землю.

Евграфа, который еще вчера ходил по столице, больше не существовало. В этот момент Тюрморезов не мог понять суть происходившего. Похоже, в последнее время все с ним было даже хуже, чем он предполагал. И шок, который устроил ему профессор, подействовал на него чрезвычайно эффективно. Но только не в сторону избавления его от всех его психических бед, а наоборот… Полученный удар привел к тому, что Тюрморезов достиг того места в своей душе, в котором прежде никогда не бывал. В том, что увиденное им сейчас является делом рук Дмитрия Николаевича, Евграф не сомневался.

От страха и беспомощности он некоторое время стоял не шевелясь. Потом развернулся и сделал шаг прочь от лестницы… Но тут представил, как идет по совершенно пустым комнатам: один-одинешенек… Потом дверь, двор. Вот он минует железную калитку, выкрашенную черной краской, и идет к воротам поселка. Тюрморезову показалось, что там, на открытом пространстве, он будет еще более беззащитен, открыт для всех ударов.

Он развернулся.

А наверху – за лестницей и этими торчащими ногами – быть может, там Дмитрий Николаевич?.. Евграф спросит его: зачем профессор все это совершил? Быть может, Бердников умеет отматывать магнитную ленту жизни назад? Евграф попросит его сделать это. Ведь шоковая терапия привела ровно к обратному эффекту. Этого нельзя так оставить. В душе Церковного Психа шевельнулась надежда.

Он сделал несколько шагов вверх по лестнице. Странно, но он до сих пор не задумался, чьи это ноги и почему человек лежит там не шевелясь. А может, он просто панически боялся этих мыслей?

Теперь взгляд Тюрморезова был прикован к телу, по-прежнему не проявлявшему признаков жизни. Медленно, точно опасаясь, что правда откроется его глазам слишком резко, он поднялся наверх. Человек уткнулся лицом в паркет. Из под головы натекла лужа крови. Лица не было видно.

Надежда, что все это спектакль, – ведь профессор предупреждал его о шоке, – стремительно оставляла Тюрморезова. «Он по-настоящему мертв! Его убили… Надо бежать отсюда!»

Но что здесь произошло? Неужели это и есть тот шок, о котором предупреждал Бердников? Да, без сомнения! Но кто этот человек?

Повинуясь внезапному импульсу, он схватил лежавшего за ухо и повернул его голову к себе. На шее под нижней челюстью была страшная рана.