Король Руси (СИ)

Особенно радовалась ольденбургская пехота, предвкушающая грабежи столь сочного и вкусного лагеря османов. И генуэзские арбалетчики да валлийские лучники, которые были также тут. Больше всего же нервничали всадники, каковым крайне неловко и непривычно казалось сражаться в пешем порядке. Даже несмотря на хорошие доспехи.

Сначала это войско двинулось шагом, чтобы шума не производить. Потом же, когда до вагенбурга уже осталось с полсотни шагов, ребята рванули вперед бегом, не выдержав и заорав многоголосицей. А дальше была резня…

Хорошие доспехи и доброе оружие ольденбургской пехоты вкупе со спешенными всадниками сделали свое дело. Азапы почти сразу бросились врассыпную, стараясь как можно скорее покинуть лагерь. Их боевой дух упал еще днем, да так и не поднялся. А янычары оказались не готовы к тому характеру боя.

Ведь, несмотря на индивидуальную выучку, им не давали строевую подготовку. Из-за чего они не могли организовать никакой устойчивой формации. Да и доспехи их были довольно скромны, в лучшем случае ограничиваясь кольчугой. Они ведь являлись по своей сути легкой стрелковой пехотой. И были не готовы вот так вот — лоб в лоб — сталкиваться с тяжелой европейской пехотой…

А легкая молдавская конница, что караулила все это время неподалеку, сразу с началом атаки забрался в седла и отправилась рубить беглецов…

Через час битва закончилась полным и решительным разгромом неприятеля. Сам бы Андрей Васильевич до таких вещей не догадался бы. Он так не привык воевать. А вот племяшка его, уделив дяде целую неделю для импровизированных командно-штабных игр, сумел все продумать. И это сражение, что произошло недалеко от Салачика, было одной из его наработок, которую дядя реализовал практически без внесения поправок…

[1] Салачик был первой столицей Крымского ханства до 1532 года.

[2] Кафа (ныне Феодосия) практически все Средневековье и фактически Новое время был самым значимым городом Крыма. Именно там находился самый большой рынок рабов в регионе. В него стекались рабы со всей Восточной Европы, Кавказа и даже частью из-за Урала.

[3] Швицы — имеется в виду швейцарцы.

[4] Беслы — были легкой конницей, отряды которой формировались с целью совершения набегов на территорию противника. Являлось частью войска сераткулы, то есть, провинциальных, территориальных отрядов.

[5] Янычары поначалу были вооружены луками в качестве стрелкового оружия. Им же были вооружены многие азапы. Поэтому плотность лучного обстрела была весьма на уровне. Переход к ручному огнестрельному оружию сначала у янычар, а потом и у азапов произошел только в начале XVI века.

Глава 4

1474 год — 10 июня, Милан

Галеаццо Мария Сфорца находил в раздраженно-взвинченном состоянии. Новость о том, что королевство Русь не может выполнить брачные обязательства, вызвало в нем негодование, близкое к ярости.

— Брат, — произнес Людовико, — Иоанн ведь не по своей вине был вынужден отказаться от брака с твоей дочерью.

— И что?!

— Его отца сгубил король Польши. И именно его отец должен был взять в жены эту девицу Трастамара. А он — твою дочь. Но условия брачного контракта таковы, что…

— Меня это не волнует! Он нанес мне оскорбление!

— Он нанес поражение швейцарцам, — с едва заметной улыбкой произнес Людовико.

— Какое это имеет значение?! — Продолжал рычать Галеаццо.

— Превосходящим силам швейцарцев. В открытом пехотном бою.

— И?

— Это значит, что у него все получится с его Персидской торговлей. И тебе, брат мой, выгодно с ним дружить. Тем более, что он уже сейчас интересен как торговый партнер. Кроме того, он не отказывается от династического союза с нашим домом. Он просто хочет его скорректировать. И даже предложил для твоей внебрачной дочери сделать отдельное герцогство. В качестве компенсации за причиненные неудобства.

— Не понимаю, что ты его так защищаешь?

— Я? — Наигранно удивился Людовико. — Я его не защищаю. Я защищаю твои интересы брат. Ты знаешь, что генуэзские карраки недавно вернулись с товаром?

— Разумеется.

— Знаешь, сколько его там было?

— Товара? Да сколько его влезет-то на шесть каррак?

— По закупочным ценам один миллион шестьсот сорок тысяч флоринов.

— СКОЛЬКО?!