Король Руси

Иоанн, узнав новость, колебался весь вечер. Однако, проспавшись, решился. Сколько войск было у Казимира он не знал. Но его армия была «заточена» под полевые битвы. И использовать ее иначе не выглядело рационально. От великой нужды – да, можно, не лучше всего она раскроется именно в поле.

Можно, конечно, и подождать Казимира, да встретить его за крепкими стенами. Но Иоанн не видел в том особого смысла. Тем более, что маршевая подвижность была на его стороне и при необходимости он мог всегда удрать.

Обоз германцев и новгородцев он оставлял в Твери, как плохо организованный. Перекладывая возросшую нагрузку на свой, ординарный. Благо, что поход, скорее всего, предстоял недалекий. А у него там и мало-мальски стандартные повозки, и полевые кухни, и централизованное горячее питание. Из-за чего бойцы на привалах лучше отдыхали и хорошо питались, что позволяло не только выдавать больший темп передвижения, но и тупо идти дольше.

Войско же Казимира, конечно, какой-то обоз с собой тащило. Но кормилось за счет принимающей стороны. Из-за чего двигалось очень медленно, тратя время на грабежи окрестного населения.

Так или иначе, но Иоанн выступил. И 6 июля встретил войско Казимира возле Ржевска.

– Быстро, – отметил с явно недовольным лицом Иоанн. Так как, король Польши вел свое войско с заметным опережением ожидаемого графика. Конечно, не настолько быстро, чтобы при случае догнать московскую армию. Но он продвигался в намного большем темпе, чем наш герой предполагал…

Тем временем в лагере короля Казимира был обед. Простым бойцам подавали что бог послал, то есть, что они сами в окрестных землях награбили. А вот руководству армии приходилось давиться жареными молодыми кабанчиками, добытыми им егерями специально с охоты, и прочими мерзостями вроде красной икры соленой и сухого итальянского вина.

– Господа, что это за звуки? – Вдруг произнес Жан де Сегюр, командир наемной итальянской компании[29] кондотьеров.

Все прислушались.

– И действительно, – согласился король, встав из-за стола. – Музыка какая-то…

С этими словами он вышел из палатки и с помощью слуг взобрался на коня, дабы выехать к краю лагеря и получше рассмотреть источник шума. Остальные руководители армии спешно последовали за своим предводителем.

И очень вовремя.

Потому что, когда они приблизились к краю лагеря и смогли обозреть довольно обширное поле, из-за перелеска появились первые бойцы нашего героя. Под звуки волынки[30] и барабанный бой, которые играли своего рода кавер на знаменитую Scotland the Brave. Ее несколько лет назад «сочинили» нанятые Иоанном скоморохи под его чутким руководством. В музыке он ничего не понимал, но промычать мотивчик и корректировать их потуги вполне мог.

– О-ля-ля! – Воскликнул Жан де Сегюр, глядя на то, как ровно и аккуратно идут пикинеры с аркебузирами, что выступили вслед за конницей. Прямо ногу в ногу хорошо организованной колонной. Никакой свалки и толпы. – Кьес а вени[31]?

– Руа де Рюси[32], – усмехнувшись заметил командир швейцарцев. На что Казимир чуть было не зарычал. Французского он не знал, но догадался о смысле сказанного. Впрочем, не стал вступать в перепалку и унижаться…

Войска Иоанна спокойно и чинно втягивались на поле.

А вот в лагере Казимира началось настоящая паника. Более-менее организованно выступили только швейцарцы, которые очень адекватно отреагировали на появление противника. И если бы не их выдержка, то все могло бы получиться не так благостно.

Но вот – выстроились.

Наш герой даже немного промедлил, давая Казимиру навести порядок и выстроить своих людей. Ведь московская армия умудрилась построить очень быстро. Возня была только с союзниками, да и то не великая.

Почему он не напал первым?

Так не выгодно ему это было. Даже на выпуклый взгляд противника перед ним стояло намного больше.

Что у Иоанна было по пехоте?

Две тысячи пикинеров. Две сотни рондашеров – мечников с круглыми линзовидными щитами – рондашами. Четыре сотни аркебузиров. Сотня арбалетчиков. И четыре сотни наемной германской пехоты, которая королю совсем никуда не подходила, так как не вписывалась в его стратегию. Совокупно чуть за три тысячи бойцов. А против них выступала швейцарская баталия тысяч в восемь лиц.

Перевес? Перевес. Причем очень серьезный.

А что по коннице? Три сотни королевской дружины, четыре сотни новгородского городового полка и две сотни тверского. Совокупно девять сотен всадников причем не сотенной службы, а вполне себе средневековых. Разве что королевская дружина была вооружена нормальными пиками с кожаными ремнями-упорами, что выгодно выделяла ее на фоне остальных. Им противостояло пятьсот всадников королевского полка Польши, семь сотен выставленные союзными магнатами, три сотни Михаилом Борисовичем, и еще столько же итальянских кондотьеров, что прибыли из той жаркой страны с наемной компанией.

Опять перевес. Вдвое. Причем три сотни итальянцев были одеты в латы, как и добрая половина королевской дружины.