Король сделки

Клей веселился, представляя, как рвут сейчас на себе волосы в доме Ван Хорнов: успех прежнего кандидата в мужья затмил свадьбу Ребекки – колоссальное светское мероприятие, на которое Беннет и Барбара наверняка ухлопали кучу денег, чтобы пустить пыль в глаза всему миру. Выпадет ли им еще шанс поместить свадебное объявление в «Кэпитол мэгазин»? Сколько усилий было затрачено, чтобы шикарно представить грядущее событие! И вот все коту под хвост из-за Клея.

А ведь его восхождение еще не закончено.

* * *

Иона предупредил, что, вероятно, уволится. Он провел десять дней в Антигуа не с одной, а с двумя девицами и, вернувшись в занесенный ранней декабрьской метелью Вашингтон, признался Клею, что ни интеллектуально, ни физически не готов продолжать юридическую карьеру. Получив все, на что мог – а если честно, даже не мог – рассчитывать, Иона желал покончить с юриспруденцией. Он нацелился на морскую жизнь. Нашел спутницу, которая обожала плавать на яхтах и которой, поскольку она находилась на грани развода, тоже не мешало провести длительный отрезок времени вдали от берега. Иона родился в Аннаполисе и в отличие от Клея ходил под парусом всю жизнь.

– Мне нужна куколка, предпочтительно блондинка, – сказал Клей, усаживаясь в кресло напротив стола Ионы. Дверь кабинета он предусмотрительно запер. Был вечер среды, начало седьмого, Иона открыл первую за день бутылку пива. Между ними существовала негласная договоренность: никакого алкоголя до шести часов. Иначе Иона начинал бы сразу после обеда.

– У самого завидного жениха в городе проблемы с цыпочками?

– Я ведь только что вырвался из петли. Собираюсь на свадьбу Ребекки, и мне нужна малышка, которая затмила бы невесту.

– О, отличная идея! – рассмеялся Иона и выдвинул ящик стола. Только Ионе могло прийти в голову собирать досье на женщин. Пролистав несколько страниц, он нашел то, что искал, и бросил Клею через стол газету, сложенную рекламой дамского белья вверх. Ниже пояса на великолепной молодой богине практически ничего не было, а роскошную грудь она прикрывала лишь скрещенными руками. Клей вспомнил, что обратил внимание на эту рекламу в первый же день, когда она была напечатана, – четыре месяца назад.

– Ты с ней знаком?

– Конечно, знаком. Думаешь, я храню рекламу дамского белья просто для того, чтобы пощекотать себе нервы?

– Меня бы это не удивило.

– Ее зовут Ридли. Во всяком случае, так она представляется.

– Она живет здесь? – спросил Клей, не отводя глаз от снимка, который держал в руках.

– Она из Джорджии.

– О, горячая южная девчонка?

– Да нет, она русская. У них там есть место, которое тоже называется Джорджия[13]. Приехала сюда по студенческому обмену и осталась.

– Ей на вид лет восемнадцать.

– Почти двадцать пять.

– А рост?

– Пять футов десять дюймов или около того.

– У нее одни ноги не меньше пяти футов.

– Ты недоволен?

Стараясь выглядеть безразличным, Клей бросил газету Ионе.

– Какие-нибудь недостатки?

– Да, ходят слухи, что она двустволка.

– Что?!

– Ей нравятся как мальчики, так и девочки.

– Елки зеленые!

– Это недостоверно, но многие манекенщицы бисексуалки. Впрочем, это, может быть, просто слухи.

– Ты с ней встречался?

– Не-а. Она подружка моей подружки. Но она в моем списке. Я только ждал подтверждения. Попробуй. Не понравится – найдем другую.

– Ты можешь ей позвонить?

– Конечно, никаких проблем. Теперь, когда ты – человек с обложки, самый завидный жених, Король сделки, затруднений не предвидится. Интересно, там, в их Джорджии, знают, что такое юридическое соглашение?

– Если они везучие, то нет. Давай звони.

* * *

Они встретились за ужином в самом модном ресторане месяца – японском заведении, посещаемом молодыми и процветающими. В жизни Ридли оказалась еще красивее, чем на фото. Когда метрдотель вел их через зал к самому лучшему столику, все как по команде поворачивались ей вслед и разговоры смолкали на полуслове. Официанты суетились только вокруг них. Ее английский был безупречен, а легкий экзотический акцент добавлял облику еще большую сексуальность, хотя ни в каких добавках нужды не было.

Готовое платье с «блошиного рынка» на Ридли сидело шикарно. Главной приманкой была прическа – никакая одежда не могла бы соперничать с копной белокурых волос, глазами цвета морской волны, высокими скулами и безупречными чертами идеально красивого лица.

Ее настоящее имя было Ридала Петанашвили. Девушке пришлось дважды произнести его по буквам, прежде чем Клей хоть что-то разобрал. К счастью, манекенщицам, как футболистам, фамилии не нужны, поэтому она стала просто Ридли. Алкоголя она не употребляла вовсе, поэтому потребовала клюквенный морс. Клей надеялся, что в качестве основного блюда красотка не закажет тарелку тертой морковки.