Король-сердцеед

— Вчера вечером как раз умер нищий, имевший патент на сбор подаяния на паперти Святого Евстафия. Если Рене окажется невиновным, я дам это вакантное место вашему фавориту! — произнес Карл IX и опять взялся за карты. — Вам сдавать, господин де Коарасс, — сказал он затем принцу и продолжал, обращаясь ко всем придворным: — Господа, приглашаю вас присутствовать завтра в Шатле при пытке Рене. И вы тоже, ваше величество, благоволите прибыть туда!

— Хорошо! — сказала королева, поникая головой.

XVI

На следующий день король Карл IX проснулся ровно в восемь часов утра. На звонок его вошел паж Готье.

— Кто из придворных находится сейчас в приемной? — спросил король.

— Господин де Пибрак, герцог Крильон и шталмейстер свиты ее величества Нансей.

— Пусть эти господа войдут!

Готье приподнял портьеру и провозгласил:

— Господа, король принимает. Крильон вошел первым.

— А, это вы, дорогой герцог? — сказал король. — Знаете, эту ночь я спал как убитый! Две сотни пистолей, которые мы выиграли пополам с гасконским дворянчиком, принесли мне счастье. Я обыкновенно сплю, как король, то есть на один глаз; сегодня же ночью я храпел, как последний из моих подданных!

— А как вы думаете, ваше величество, — спросил Крильон, — так же ли хорошо спала королева-мать, проигравшая вчера?

— Не думаю, — ответил Карл IX.

— А между тем ее величество — отличный игрок! Королева проигрывает не моргнув глазом!

— Да, но только тогда, когда играет в паре со своим милым Рене, — с дурной усмешкой ответил Карл IX. — Вчера Рене не было, и королева играла очень плохо. Маленькие подробности, которые я рассказал ей о предстоящей на сегодня пытке, так расстроили ее, что она делала ошибку за ошибкой: она играла словно конторщик, впервые взявший в руки карты!

— Кстати, по поводу пытки, — спросил Крильон. — Значит, и сегодня тоже вы угостите нас этим зрелищем, ваше величество?

— Ну конечно! — ответил король. — А сколько времени теперь, герцог?

— Восемь часов, ваше величество.

— Черт возьми! Надо вставать! Ведь я велел вызвать Господина Парижского к девяти часам!

— Ваше величество, — сказал Пибрак, — ведь вам известно, что я ужасно нервен!

— Еще что!

— Я страшно впечатлителен…

— Поди ты!..

— И если в сражении я так же спокоен, как и всякий другой, то…

— То, присутствуя при пытке, вы рискуете упасть в обморок?

— Вот именно, ваше величество. Я уже заранее дрожу при мысли, что мне придется быть свидетелем этой сцены, и если бы вашему величеству было благоугодно избавить меня…

— Боже сохрани! — ответил король. — Ведь вы, Пибрак, — капитан моей гвардии, и я не хочу идти в Шатле без охраны!

Пибрак молча поклонился и подумал: «Нансей слышал, что я старался уклониться от присутствия при пытке Рене. Он передаст это королеве, и больше мне ничего не нужно».

— Обыкновенно я бываю очень добродушным королем, — продолжал Карл IX, — но вот что я вам скажу: вчера я пригласил всех присутствовавших на игре у королевы быть сегодня на пытке Рене, и, если хоть один из них не придет, я… прикажу повесить его словно простолюдина, пренебрегая правом дворянина быть обезглавленным.

Король уже не шутил и не смеялся.

— Ваше величество… — несмело начал Нансей.

— А, это вы, Нансей! Вы от королевы?

— Да, ваше величество.

— Ручаюсь, что королева послала вас просить меня, чтобы я избавил ее от присутствия на пытках?

— Ее величество боится, что слабое здоровье не позволит ей…

— Ну что же, я согласен, Нансей, но предлагаю ей на выбор: или присутствовать сегодня при допросе Рене, или сейчас же отправиться в Амбуаз, где я посоветую ей подождать, пока у меня поседеют волосы: тогда она получит возможность вернуться в Лувр.

— Однако, ваше величество, — буркнул Крильон, — у вас сегодня что ни удар, так в цель!

— Вы находите, герцог?

— И я уверен, что ее величество предпочтет лучше самой подвергнуться пытке, чем отправиться в ссылку. Нансей скользнул за спину Крильона.

— Герцог, — шепнул он, — вы играете в опасную игру! Рене умеет отравлять герцогов так же легко, как простых смертных!

— В таком случае посоветуйте ему отравить палача Кабоша: это будет ему несравненно полезнее!

В то время как Крильон и Нансей обменивались этими фраза ми, король одевался.

— Пришел ли господин де Коарасс? — спросил наконец он.

— Он у меня, ваше величество, вместе с другим моим кузеном, Амори де Ноэ, — ответил Пибрак.

— Отлично! — сказал король. — Ну-с, — обратился он к Нансею, — ступайте передайте королеве мой ответ!

— Слушаю-с, ваше величество!

— И вернитесь сказать мне, что она решит!

Нанеси отправился к Екатерине.

Королева-мать заканчивала свой туалет в присутствии при нцессы Маргариты. В ее руках был клочок белой бумаги, переданный ей пажом, которому эту бумажку сунул какой-то незнакомец. Но королева, должно быть, ждала письма, так как то обстоятельство, что на бумажке ничего не было написано, отнюдь не смутило ее. Она велела Маргарите зажечь свечу, и, когда записка нагрелась на пламени, на бумаге выступили коричневые буквы, гласившие: «Необходимо, чтобы королева присутствовала на пытке. Быть может, от этого будет зависеть участь Рене».