Король-сердцеед

— Постой! — под влиянием внезапно мелькнувшего соображения остановил его Ноэ. — Ты, кажется, говорил, что у твоей тетки собственный дом?

— Да, сударь, в Шайльо.

— И ты с ней очень хорош?

— Еще бы! Ведь она считает меня своим наследником!

— Ну, это обыкновенно бывает достаточным мотивом для совершенно обратного отношения!

— А вот тетка и теперь говорит, что я могу смотреть на ее дом и состояние как на свои собственные!

В этот момент послышался шум чьих-то шагов: это возвращался домой счастливый Генрих Наваррский, забывший в своих грезах обо всем на свете и, конечно, о Вильгельме Верконсине. Поэтому немудрено, что его очень удивило присутствие приказчика покойного ювелира.

— Ба, что вы делаете здесь? — спросил он.

— Тише! — ответил ему Ноэ, увлекая за собой в дверь Вильгельма. — Мы поговорим обо всем в комнате! Вильгельм окажет нам серьезную услугу! — шепнул он принцу.

Все прошли в комнату Ноэ.

Тут он спросил Вильгельма:

— Велик ли дом твоей тетки? То есть смогут ли поместиться там еще двое?

— О, конечно, сударь!

— Понимаешь ли, еще двое таких, которые прячутся и не хотят, чтобы их нашли?

— Да ведь не в Шайльо ищут тех, кто скрывается! — ответил Вильгельм.

— Еще недавно, — сказал затем Ноэ, обращаясь к принцу, — вы вторично советовали мне, Анри, приберечь Паолу в качестве заложницы! Ну так Паола выразила мне полное согласие последовать за мной хоть на край света…

— Но ведь ты говорил о двоих! — заметил Генрих. — Кто же второй?

— А Годольфин?

— Как? Ты хочешь поместить их вместе?

— А почему бы и нет? Годольфин ненавидит Рене и обожает платонически Паолу, и если мы поместим их вдвоем, то он и не подумает вернуться к Рене!

— Что же, ты, пожалуй, прав, — ответил Генрих. — К тому же нам еще, пожалуй, удастся узнать что-нибудь от Годольфина!

VII

В то время как Ноэ занимался с принцем Наваррским вопросом о наиболее безопасном помещении Паолы и Годольфина, Крильон входил к королю для доклада.

— Приказания вашего величества в точности исполнены, — доложил он. — Рене арестован по выходе от ее величества королевы — матери.

— А! — сказал король нахмурясь. — Значит, придется выдержать еще натиск с ее стороны! Она не отдаст нам даром своего любимчика, предстоит упорная борьба!

— Ну, ваше величество, — ответил Крильон, — когда король хочет чего-либо, с ним не борются!

— Я буду непоколебим, друг мой Крильон! Ей меня не разжалобить!

В этот момент в дверь тихо постучали.

— Что нужно? — крикнул король. Вошел Рауль, красивый паж.

— Ее величество королева-мать умоляет ваше величество разрешить ей прийти к вашему величеству. Ее величество пыталась уже пройти к вашему величеству, но часовые…

— Хорошо, пусть она войдет! — сказал король. — Да оста вайтесь здесь, герцог! — сказал он Крильону, заметив, что тот встал. — Вы увидите, по крайней мере, король ли я, когда я хочу этого!

Вошла Екатерина Медичи. Она была грустна и одета во все черное.

— Ваше величество, — сказала она, обращаясь к сыну, — я пришла по очень важному делу!

— Я слушаю вас, ваше величество! Не отвечая, Екатерина бросила на Крильона взгляд, как бы говоривший: «Чего торчит здесь этот нахал?»

— Говорите, ваше величество, говорите! — продолжал король. — В присутствии Крильона можно говорить о чем угодно: самое имя «Крильон» равносильно понятию о порядочности!

— Ваше величество, — сказала тогда королева, досадливо закусив губы, — я пришла просить вас освободить человека, оказавшего большие услуги монархии!

— Монархия не имеет привычки сажать в тюрьму своих слуг! — холодно возразил король.

— Этот человек открыл важный заговор!

— Так его, должно быть, уже вознаградили за это!

— Я почтила этого человека своей дружбой и доверием, а его схватили и отвели в тюрьму!

— Уж не говорите ли вы о Рене Флорентийце, ваше величество?

— Да, ваше величество, я говорю о нем.

— Ну, так ваши сведения вполне точны: герцог только что исполнил это дело!

— А, так это герцог? — сказала королева, бросая на Крильона убийственный взгляд.

Крильон только поклонился в ответ.

— Неужели это было сделано по приказанию вашего величества? — продолжала королева со слезами в голосе.

— Ваше величество, — ответил король, — я уже давно предупреждал вас, что Рене подлый убийца и восстановит против меня весь Париж.

— Но Рене безвинно оклеветали!

— Ну, уж в этом пусть разбирается суд!

— Как? Его будут судить? — воскликнула королева.

— Я уже докладывал вам об этом вечером, — холодно ответил король. — Его будут судить и… осудят, надеюсь!

— Но, ваше величество, Рене — необходимый человек…

— Для вас, может быть.

— Нет, для трона, для монархии! Он проникает в тайны прошлого и будущего, раскрывает заговоры…

— Позвольте, значит, он — колдун?

— Если хотите, пожалуй, да…