Король шпионских войн: Виктор Луи — специальный агент Кремля

Это было новым словом в борьбе советских «органов» с неугодными: вместо физического истребления или удушения выбирался сценарий относительно честной схватки, на равных. Через 25–30 лет в новой России это назовут «чёрным пиаром», тогда, через четырнадцать лет после смерти диктатора, казавшимся каким-то очень-очень белым по сравнению с «красным террором». И вместо Красной Царевны эту работу получает Король Сенсаций, первый международный политтехнолог Советского Союза Виктор Луи.

Незадолго до «операции Светлана» (назовём её так условно — мы не знаем, как она действительно кодифицировалась в КГБ) в жизни Луи произошло несколько важных событий. Прежде всего, он реализовал свою мечту и в октябре 1966 года, когда Светлана только ждала выезда в Индию, побывал в Америке.

В своём неизменном статусе туриста с красным советским загранпаспортом он отправился туда «обычным» визитёром по приглашению американских коллег. Главными целями поездки были, конечно, любопытство и страсть к путешествиям: человек, который поневоле объездил самые глухие уголки собственной страны, теперь жадно насыщался элитарными вояжами. Но среди собственно профессиональных задач основной было выполнение манёвра, который Виктор готовил несколько месяцев.

Ещё находясь в Москве, Луи принял телефонный звонок — один из многих «входящих» от иностранцев: звонили из журнала Parade. В ходе разговора выяснилось, что редакция охотится за фотографиями Никиты Хрущёва в новом, непривычном для остального мира, облике «пенсионера на грядке» и что им посоветовали обратиться к Луи. Мол, мистер Луис, мы знаем, что Ваши возможности так велики, что не могли бы Вы попробовать, вдруг, чем чёрт не шутит…

Чёрт был в хорошем настроении, и вскоре бесценные фотоснимки (как фотографы говорят, «карточки») были в руках у американцев. Не буду придумывать ответ Виктора на вопрос: «Каков разумный предел нашей, мистер Луис, безграничной благодарности?», но смею предположить, что в качестве оплаты Виктор запросил не деньги или не только деньги. Он хотел невозможного, но открывают ту дверь, в которую стучатся. И 17 октября 1966 года, благодаря крепким «коннекшнам» издателей Parade в Белом доме, Луи стоял в соседнем здании в приёмной вице-президента США Хьюберта Хамфри.

Тот тоже запомнил «молодого вдумчивого человека с совиным лицом» ещё со времён своего посещения Москвы и встречи с Никитой Хрущёвым. Второй человек в США уделил «московскому журналисту и путешественнику, приехавшему ознакомиться с жизнью в Америке», целых полчаса за завтраком, что было «пропуском-вездеходом» отныне и везде в США: статья с фотографией появилась на следующее утро в Washington Post. Это, конечно, не передовица «Правды», но всё же.

Помимо Вашингтона, Виктор открыл для себя и остальную Америку, посетив полдюжины городов. Герберт Голд, отмечая, что Луи был первым советским человеком в США, приехавшим в качестве туриста, так описывает в New York Times его визит в Сан-Франциско: «Он появился с туристским паспортом и без эскорта из сопровождающих с этими поленообразными лицами, которые обычно пасут советские делегации».

Голд вспоминает, что Виктор тогда работал над путеводителем по Америке и, видимо для этих целей, затребовал три вида приключений: «[Первое] — насладиться транскультурным секс-конгрессом с проституткой-еврейкой на постельном белье из шёлка. [Второе] — встретиться с главарём сан-францисских гангстеров, рэкетиров, мафии или «Козы-Ностры». [Третье] — получить информацию об американской банковской системе». Едва ли всё это, впрочем, «для путеводителя».

Получил ли Луи то, что запросил, Герберт Голд не уточняет. Что ещё «американским друзьям» запомнилось, — видимо, до конца жизни, — так это чемоданчик с 65 000 долларов, которые наш путешественник положил в гостиничный сейф, но потом затребовал назад ещё перед тем, как покинул Сан-Франциско. Что это было? Полученный ранее гонорар за какую-то услугу? Если да, то почему Луи понадобились деньги до того, как он выписался из отеля, чтобы ехать в аэропорт? Поиздержался? Делал какую-то крупную покупку? Всё может быть. Этот советский, с позволения сказать, турист, который так ведёт себя в стране «главного противника», был феерической загадкой. Меньше вопросов было бы к марсианину. «Загадка, завернутая в секрет и упакованная в тайну» — эти слова Черчилля про СССР повторяли все американцы, которые встречали эту её частичку в Америке в 1966 году.

Поездка Луи по США прошла на высокой ноте, однако по возвращении в Москву напоминала анекдот уже нашего времени: «Как ты загорел! Где был?» — «Я не загорел, а почернел от возвращения на Родину». Одна женщина, долго работавшая в доме у Луи, при условии неупоминания своего имени, рассказала автору, что «после Америки Виталий Евгеньевич забился в своей конуре и, наверное, с месяц не выходил оттуда. Он был под глубочайшим впечатлением от этой страны, что вызвало у него шоковое состояние».