Король шпионских войн: Виктор Луи — специальный агент Кремля

План Луи выстрелил на все сто. Тарсис извергается, кипит и называет КПСС «бандитско-фашистской партией». На вопрос, был ли он её членом, отвечает, что да, был в течение 20 лет и вступил для того, чтобы «лично изучить врага». Луи, советский человек, всё это добросовестно переводит, в том числе своими губами проговаривает на английском:«…эта бандитско-фашистская партия…» Быть может, где-то слегка добавляя красок, сгущая и «окошмаривая» с помощью мастерства профессионального лингвиста и знатока непереводимых тонкостей родного языка своей супруги.

К слову сказать, половина Викторова успеха на внешних фронтах — благодаря его блистательному английскому, на котором он изъяснялся почти как «нэйтив», носитель языка. Луи мог говорить с двумя акцентами, американским и британским. Англосаксы отмечали, что дома, с женой и детьми, он называл фруктовое желе wobbly, а с гостями из США — jello, на янковский манер. Конечно же, американцы бы поняли и wobbly, но Виктор хотел быть со всеми «своим». И даже если не мог им быть — умел казаться.

На той пресс-конференции Тарсис даже перевыполняет план Луи: он заявляет, что является руководителем и редактором всей подпольной литературы, выходящей в СССР и на Западе на русском языке, вне зависимости, упомянуто его имя или нет. И пеняет Западу на то, что его книги плохо продаются. «Вот поеду в США, — говорит он, — и активизирую пропаганду своих книг с помощью услуг американских рекламщиков». И при этом вторит, что «не имеет желания оставаться на Западе».

Как отмечает Илларио Фьоре, «Виктор [в беседах с британскими журналистами] сделал необходимые уточнения: «Советское правительство не препятствовало отъезду моего друга. Мы не хотим держать людей в заключении. Он хотел уехать, и мы его сопровождали, и если он передумает, то сможет вернуться»».

Пресс-конференцию изголодавшиеся по советским сенсациям газетчики покидают в недоумении: этому парню нужна не свобода, а узкий специалист. Защитники прав человека откровенно разочарованы в этом неуравновешенном типе. Daily Mail пишет: «На Западе он вызовет интерес на пять минут, а потом затеряется среди остальных эмигрантов в Париже или где-то ещё». Буквально этими же словами Луи ещё в Москве, «где надо», объяснял суть своего замысла. Теперь «они» поняли: «Луи, ты — гений!»

Встреча Тарсиса с прекрасным (западным миром) оказалась брутальной. Он всё ещё хочет вернуться в СССР, подозревая неладное, но 20 февраля Указом Президиума Верховного Совета «за проступки, порочащие гражданина СССР» Тарсис Валерий Яковлевич был лишён советского гражданства. Его, как ненужный ломоть, отрезали.

Теперь-то Луи мог дострелить «сбитого лётчика» и собственноручно. В одном из «доверительных» интервью, которые Виктор давал западным газетам, он назвал Тарсиса «психопатом и третьесортным писателем».

Лишь однажды дрогнули нервы у Кремля, лишь однажды пробежала крыса сомнения в верности плана Луи, когда 27 марта Тарсис дал очередное разгромное интервью газете Sunday Telegraph и ещё ряду газет, где в привычных выражениях поливал советский строй. Тут же по указке из Кремля был состряпан фельетон в «Известиях», советского посла в Лондоне направили в «Форин офис»[28] сделать заявление об «определенных кругах», которые с помощью этого лица без гражданства организовывают «антисоветскую кампанию». Но это были скорее ритуальные пляски.

Празднуя общую победу и радуясь, что горячие каштаны из огня таскать улыбнулось не ему, один из советников советского посольства на Западе так подвёл черту под «дело Тарсиса»: «На сей раз мы вас переиграли. Когда он шумел дома, вы его слушали, как оракула. Когда он у вас, вы сами его больше не слушаете».

Тарсис действительно канул в небытие: о нём редко вспоминали в конце 60-х, не вспоминали в 70-х и вовсе вычеркнули из памяти в начале 80-х. Валерий Тарсис получил паспорт своей исторической родины, Греции, без особого успеха пытался ещё что-то писать и умер в забвении в 1983-м в Берне. В психиатрической больнице.

Так впервые в послевоенной советской истории к противнику режима были применены принципиально иные методы воздействия, не связанные с физическими. Тарсис был «переигран». Более точный смысл передаёт английское слово outmaneuvered — дословно «переманеврирован».

Не будем спорить с правозащитниками и родственниками ныне покойного Тарсиса, которые скажут, что писатель был оболган, утоплен во лжи, обманут и трусливо вышвырнут из собственного отечества: скажут и будут отчасти правы. Одно то, что Советское государство могло самовольно лишить человека гражданства, даже в нынешней России, полной бюрократического сюрреализма, воспринимается как абсурд. Однако ж нельзя мерить одним аршином советские порядки и гуманистические идеалы Запада. Альтернатива у советских диссидентов была очевидная: тюрьма, психушка или своевременный несчастный случай.

Виктор Луи добавил четвёртую опцию: наказание в виде пожизненного лишения актуальности. Как выражались иностранные комментаторы: