Король шрамов

Вопреки ожиданиям Николая, взгляд Назяленской не вспыхнул гневом, она все так же бесцельно смотрела в небо. Видеть Зою такой потухшей, утратившей ту колючую, опасную энергию, что всегда бурлила в ее крови, было еще тяжелее, чем созерцать все окружавшие их безумные образы. Что с ней случилось? Неужели усилитель значил для нее так много? Она сильна и без него. Зоя останется сильной даже со связанными за спиной руками, даже с привязанным к ноге свинцовым ядром.

– Мы охотно привели бы вас в другое место, юная Зоя, – сказала Елизавета. – Мы обладали властью над миром еще до того, как впервые прозвучало слово «гриши», еще в ту пору, когда все необычное именовали чудом и магией. Мы прожили такую долгую жизнь, что в сравнении с этим вся история Равки – лишь краткий миг. Однако эта часть Каньона, это конкретное место испокон веков было священным. Здесь средоточие нашей силы, здесь наши возможности безграничны, здесь мы крепче всего связаны с материей, из которой сотворен мир. В этом месте может случиться что угодно, и здесь мы оказались заключены, когда Дарклинг создал Каньон.

– Что? – переспросила Зоя. В ее глазах впервые мелькнул проблеск интереса.

– Мы вплетены в ткань мира так крепко, как ни один гриш. Нити, связывающие нас, просмолены временем и применением нашей силы. После того, как Дарклинг вмешался в естественный ход вещей, нас притянуло сюда, а когда его эксперимент со скверной провалился, мы оказались в ловушке. Каньон стал для нас западней.

– Мы не можем покинуть это место, – произнес Григорий, – и принимать физическую форму тоже способны только тут.

– Физическую форму! – осклабился Юрис, стукнув хвостом по земле. – Мы не принимаем пищу, не спим. Я забыл, что такое потеть, испытывать голод или видеть сны. Я готов отгрызть себе крыло, только чтобы услышать, как урчит пустой желудок, ощутить вкус вина или помочиться с подоконника.

– Без пошлостей никак нельзя? – устало произнесла Елизавета.

– Никак. Досаждать тебе – мое единственное развлечение.

Григорий принял облик странного существа с тремя медвежьими головами и туловищем великана, снабженного двойным набором рук.

– Мы терпели этот бесконечный сумрак, ибо надеялись, что наши мучения окончатся со смертью Дарклинга. Врагов у него было много, и мы верили, что его жизненный путь завершится быстро. Однако он продолжал жить.

– Все жил и жил, – пророкотал Юрис.

– Он пережил всех своих противников и стал почти таким же могущественным, как мы, – добавил Григорий.

– Не льсти ему, – фыркнул дракон.

– Скажем, как каждый из нас на заре эпохи, – уточнила Елизавета. – И вот наконец наступило время, когда Каньон был уничтожен, а Дарклинг повержен. Однако наши оковы не пали, мы по-прежнему пленники. А все из-за того, что сила Дарклинга продолжает жить. В тебе.

Николай вздернул брови.

– И поэтому, ясное дело, я должен умереть. Все это замечательно, только объясните, если вы намеревались меня убить, почему было не сделать это в бою?

Юрис опять фыркнул, выпустив из огромных ноздрей клубы пара.

– Ты называешь это боем?

– Хорошо, во время той веселой вечеринки, когда ты гонял нас по пустыне и пытался подпалить мои волосы.

– Мы не может тебя убить, юный король. Во-первых, мы понимаем, что это повлечет за собой беспорядки, а проклятье Дарклинга сохранится и после твоей физической гибели. Нет, мы должны выжечь его из тебя огнем.

– Обисбайя. – сказал Николай. – Обряд очищения.

Елизавета кивнула.

– Вижу, ты слышал о древнем ритуале.

– Значит, это все истинная правда! – воскликнул Юрий. – Все до последнего слова! Это то самое место, где стоял священный терновый лес, куда пришли первые воины Святой стражи.

– Поздравляю, Юрий, – усмехнулся Николай. – Тебе таки посчастливится сжечь меня в погребальном костре.

– В погребальном костре? – переспросил Григорий.

– Никакого костра, – сказала Елизавета. – Терновый лес древнее всех нас, древнее первой магии. Из его древесины создавались первые алтари, из нее сделаны стены Малого дворца. Я могу возродить его из корней, что до сих пор живы в глубинах Каньона, однако монстра, засевшего у тебя внутри, можешь вызвать только ты. Вызвать и уничтожить.

– Выходит, все эти чудеса – мост, розы, землетрясение, кровоточащие статуи, черный диск, – перечисляла Зоя, – ваших рук дело, и все это ради того, чтобы заманить нас сюда!

– Эра Святых, – с благоговением в голосе изрек Юрий. – В точности, как предсказано.

Лоза, обвивавшая плечи монаха, сжалась чуть туже.

– Наша сила простирается за пределы Каньона, но действует лишь там, где в нас еще верят.

– Сила гришей не связана с верой! – сердито бросила Зоя.

– Ты в этом убеждена, маленькая ведьма? – насмешливо спросил Юрис.

Зоя решительно, без колебаний посмотрела ему в глаза, и Николай понял, что у нее в голове зреют тысячи способов умертвить дракона. Он почувствовал облегчение: Зоя, воспылавшая жаждой мести, – это прежняя, живая Зоя. Однако, подумал Николай, сейчас он не может позволить себе роскошь обсуждать сложные механизмы гришийской магии.