Король (СИ)

— И вижу теперь. Это одно существо, но это не тот темный, который разорил наши дома. После того, как я своими глазами видел, как обычный человек превращается в крылатого демона, а другой берет из воздуха огненные языки пламени; как порождения темных, что должны прятаться во тьме, преданно служат своему королю и не страшатся отдать за него жизнь; как мальчик выступает против десятка солдат, но теряет силы, услышав лишь плохое слово, я готов поверить, что воплощение зла может стать самым добрым существом из всех нас. Я против убийства, достаточно крови.

Лингимир еще шире улыбнулся, радуясь поддержке. Рагнар и Аалам покачали головой, но не слишком удивились. Лоакинор опустил голову.

Виктор же выглядел крайне удивленным. Но не решение Тибальда поразило его, а аргументы. Слово в слово накануне ночью убеждала его Николь, приведя в пример и Кристиана, имевшего все шансы стать темным, но не ставшим им. И генералов, темных по сути, но сохранивших человеческое лицо. Не знала она только о Бенедикте, желавшем защитить Викторию и напавшем на Эрика, но заболевшем среди ненависти, царившей во дворце.

— А что думают маги? – поинтересовался Аалам, взглянув на молодых литиатов. Кайна и Даан стояли ближе, поэтому южанин обратился к одному из них.

— Мы хотим просить королей помиловать Лоакинора, – сказал твердо Даан, выразив общее мнение. – Он обладает большой силой древнего литиата и большой мудростью. Мы лишь отголоски тех, кем были когда-то наши предки, а он лучший из них. Убить его будет невежеством.

Поднялся недовольный ропот. Все же Лоакинор был врагом, и такие комплименты в его адрес казались солдатам излишними. Только эльфы закивали, соглашаясь с магами.

— Он обладает силой? – недоверчиво переспросил Рагнар, оглядывая пленника, закованного в цепи.

— Огромной, – кивнул Даан.

— Что же сдерживает его? Мешает освободиться и напасть? – усмехнулся Аалам.

— Это правда? – спросил Виктор у самого обсуждаемого мага. – Разорви цепи.

Лоакинор стоял, не двигаясь, и не глядя ни на кого.

— Не для того, чтобы сбежать, – пояснил король, решив, что тот боится быть убитым. – Просто освободись. Я приказываю.

Литиат резко дернул руки в стороны, и разорванные стальные звенья отлетели в солдат, охранявших его, а оставшиеся повисли на свободных руках, больше не связанных между собой. Маг по-прежнему смотрел в пол, словно ничего и не произошло.

В воцарившейся тишине слышны были разговоры в лагере и ржание лошадей. Где-то скрипела телега и звенела походная посуда.

— Почему он до сих пор не сбежал? – первым заговорил Рагнар, теперь и вовсе сбитый с толку.

— Спросите у него самого, – предложил Виктор.

— Почему ты не пытаешься сбежать? Знаешь же, что тут тебя ждет смерть, – повторил генерал, глядя на пленника.

— Я заслуживаю смерти, – ответил тот просто.

— Это хитрость, – не верил Аалам.

— Как бы там ни было, слово за Вандерширом, – проговорил генерал Итилиана, зная, что Виктор вряд ли помилует темного.

— Когда я говорил о неминуемой казни, я и не догадывался, что кто-то встанет на его защиту, – ответил мужчина, подняв глаза на пленника. – Теперь его жизнь зависит от моего решения. А я не готов ответить. Дайте мне время.

Свита позади зашепталась, крайне удивленная таким ответом. Лоакинор отступил на шаг, отрицательно мотнув головой. Солдаты вернули его на место, хотя это заметили только литиаты и Виктор. Мужчина поднялся из-за стола, привлекая внимание.

— До заката я решу, – произнес он, не понимая, почему пленник не радуется, а казалось, напротив, страдает. Виктор вопросительно посмотрел на советника.

— Если вы решите казнить его, эта честь будет отдана вам, – произнес Рагнар, тоже поднявшись. – Если же нет, я не буду возражать, если вы оставите литиата при себе, и дальнейшую его судьбу будете решать сами.

— Он ваш, Виктор, – добавил Аалам. – Мы высказали свое мнение. Но, боюсь, в Иджу ему лучше не появляться.

Оба представителя покинули шатер, их приближенные последовали за ними.

Лингимир не усидел на месте и обнял короля Вандершира, радуясь, что все же не ошибся в нем. Виктор, несколько смущенный, похлопал его по спине.

— Эвервуд открыт для всех, кого ты назовешь своим другом, – сказал юноша, отстранившись, но продолжая лучисто улыбаться. – Я не стану ждать твоего решения. Мы оставляем Холоу и возвращаемся домой.

— Добрый путь, – только и смог проговорить Виктор, не понимая, за что эльф так любит его.

— Мы пришлем мастеров, чтобы помочь отстроить белый город, – добавил юный король, пока его свита покидала шатер, и тоже вышел.

— Я пойду, – Тибальд стоял неподалеку, ожидая разрешения.

— Я зайду к вам, – вспомнив о сестре, сказал Виктор.

Вскоре в шатре остались только его офицеры, советник и пленник.

— Конвой свободен, – произнес король, опустившись на прежнее место за столом.

Солдаты взяли под козырек и вышли.

— Все равно в нем нет никакой надобности, – усмехнулся Виктор, оглядывая Лоакинора. – Если он захочет, то сможет без труда сбежать. Только вот он, похоже, не хочет.

— Могу я дать совет? – спросил Велиамор, заняв место за столом.