Король-Солнце Людовик XIV и его прекрасные дамы

Отсюда понятно, что, когда суперинтенданту весьма оперативно донесли о появлении у короля новой пассии, он подошел к этой новости по-деловому. Невидная и недалекая, по словам его осведомителей, провинциалка явно была не более чем преходящим увлечением, но на текущий момент могла очень даже пригодиться. Исходя из своего жизненного опыта, Фуке полагал, что купить можно любого. И суперинтендант подсылает к Луизе одну из своих посредниц с предложением 20 000 пистолей (по нынешнему курсу это равняется примерно трем миллионам евро) и обещанием, что она более не будет нуждаться ни в чем. На такой шаг мог пойти только человек, не имевший ни малейшего представления о честности и бескорыстности этой поистине непорочной души. Сохранилось письмо посредницы, в котором она пишет: «Не могу без гнева вспомнить о том, как сия ничтожная девица отчитала меня… Она так ополчилась на меня, непрестанно с великой гордостью твердя, что не пошла бы на сей бесчестный шаг и за пятьдесят тысяч ливров……из-за опасения, как бы она не рассказала о сем королю, не следовало бы вам опередить ее?..как бы случайно обмолвиться ему, что она потребовала у вас денег, а вы отказали?»

Неизвестно, решил ли Фуке последовать совету своей осведомительницы, но Луиза немедленно поведала обо всем королю. Трудно сказать, какую роль сыграла ее жалоба в давно зревшем решении короля убрать Фуке и самому взять в руки управление финансами. Дело в том, что здесь должно было сыграть свою роль не только его недовольство суперинтендантом, сосредоточившим в своих руках слишком большую власть и огромное богатство, но и преодоление известного рода нравственного барьера: заниматься финансами считалось делом, недостойным истинного дворянина, занятием чрезвычайно низким. У феодалов испокон веков это отдавалось на откуп управляющим, совершенно беззастенчиво обкрадывавшим своих повелителей. Так что подобное нововведение равным образом стало знамением новой эпохи в управлении государством.

Месть короля

Не один король был недоволен Фуке, против суперинтенданта составился целый заговор, движущей силой которого стала, невзирая на свои преклонные лета, неугомонная интриганка герцогиня де Шеврёз. Она вовлекла в него свою старую подругу Анну Австрийскую, та и поведала обо всем королю. Луи, уже давно раздражаемый богатством Фуке, той огромной властью, которую суперинтендант сосредоточил в своих руках, согласился с матерью. Спусковым крючком, заставившим короля решиться на устранение Фуке, послужило роскошное празднество, подготовленное Николя для короля со свитой в его замке Во. За три года троица лучших мастеров своего дела – архитектор Лево, художник Лебрён и садовник Ленотр – воздвигла на очищенном от строений пяти деревень участке замок, который считается прообразом Версаля. Фуке перевез туда все убранство интерьера из двух своих особняков и 17 августа 1661 года устроил неописуемого великолепия праздник для короля и трехсот его сопровождающих. По причине беременности от путешествия отказалась королева Мария-Терезия, но все прочие, невзирая на изнурительную жару, в три часа пополудни двинулись в путь, глотая пыль, подскакивая на бесчисленных ухабах, но не в силах побороть сильнейшее любопытство: чем же таким сможет удивить их этот невзрачный с виду человек? Луиза пребывала в свите своей повелительницы, принцессы Орлеанской, которая предпочла путешествие в носилках.

К шести часам жара спала, и кортеж подъехал к грандиозному зданию, благородный облик и чистые линии которого не походили ни на один замок Франции. Это не было укрепленное строение в духе старинных феодальных крепостей, и не отмеченное архитектурными тенденциями Ренессанса сооружение удельного князька, неравнодушного к искусствам и просвещению. Взору гостей открылось нечто необычное, ставшее образцом для последующего поколения французских замков, служивших не для обороны от воинственного противника, но для исполненного удовольствия пребывания на лоне природы, так называемых «замков удовольствия». Исчезли крепостные стены, подъемный мост, внутренний двор с угрюмым донжоном-тюрьмой, башни на стенах и крыше, царство холодного и мрачного камня. Перед зданием простиралась огромная площадь, украшенная регулярным цветником с подстриженными кустами и прудом.