Король темных просторов

Сила, подобная Шерни, должна была быть внутренне уравновешенной. Закон равновесия — первый и важнейший из законов всего, касающийся как Шерни, так и Шерера. Таменат считал, что это первостепенное правило для всех сил и миров, которые где-либо существовали, существуют или будут существовать. Постоянное нарушение равновесия неминуемо влечет за собой гибель. Силы, мира… Чего бы то ни было. Иногда ему казалось, что Просторы стремятся именно к этому. К нарушению равновесия Шерни — чуждой для них (и потому враждебной) созидательной силы. Две Проклятые Полосы, результат крупнейшего в истории нарушения равновесия Шерни, естественным образом стремились вновь слиться с остальной ее частью. Ферен — стена, отделяющая их от остальных Полос, — была создана не без причины. Быть может, существовала возможность уничтожить Ферен. Если бы это удалось, Шернь вновь оказалась бы выведена из равновесия. Никто был не в состоянии сказать, возможно ли восстановить однажды разрушенную преграду. Но могло быть и иначе. Таменат (и не он один) не раз задумывался о том, почему Шернь, после победоносной войны с Алером, не уничтожила свои лишние Полосы. Достаточно было бросить их против побежденной, но все еще способной уничтожать мощи Алера… Быть может, по каким-то причинам это оказалось невозможно. Таменат, однако, считал, что скорее ненужно и нежелательно. Шернь была слепой, неразумной, но достаточно целесообразно действовавшей силой. Может быть, лишние (и вредные!) Темные Полосы могли сыграть полезную роль, брошенные не против Алера, а против Просторов? Их союз с вольной стихией мог оказаться чисто внешним, в действительности же, быть может, Проклятые Полосы и Просторы угрожали друг другу, создавая тем самым новое, своеобразное равновесие?

Значит, перемирие — или, скорее, холодная война?

Таменат снова вздохнул. Он не знал. Никто не знал.

Он не считал, что на этот раз получил возможность понять. Однако, хотя он не мог знать, что, собственно, происходит, он мог хотя бы выяснить как.

Он снова склонился над Книгой.

50

Корабль раскачивался, словно пьяный, паруса громко хлопали. Не было никого, кто мог бы стоять у руля или хотя бы закрепить его в нужном положении. Раладан ползал по палубе, все еще ощущая тупую боль, раздирающую внутренности. Он увидел лежащего в крови матроса, но тут же заметил еще двоих, которые ползли к корме подобно ему самому. В очередной раз он подумал о том, сколь превосходная команда ему досталась. Его ребята даже сейчас думали о «Сейле».

Сколько их осталось?

Боль медленно утихала; Раладан сумел сначала встать на колени, потом с трудом поднялся. Тут же выпрямился и парусник, снова ложась на курс. У руля кто-то уже стоял, хотя чувствовалось, что корабль ведут очень неуверенные руки.

— Спустить паруса! — хрипло крикнул Раладан. — Бросить якорь!

Приказ был выполнен, хотя это и стоило немалых усилий.

Якорь наконец крепко впился в грунт, и «Сейла» замерла неподвижно. Раладан окинул взглядом море, ища черные спины и высокие плавники, разрезавшие воду словно мечи. Они были тут! Но очень далеко, там, откуда доносилось пение. Неужели битва еще продолжалась?

Бохед, его первый помощник, стоял рядом, все еще согнувшись пополам и прижимая руку к животу.

— Трое мертвы, — с усилием проговорил он. — Но еще с троими… очень плохо, капитан. У них все еще идет кровь.

Раладан стиснул зубы, ибо знал, что это означает. Он потерял шесть человек.

С другой стороны притащился Давароден.

— Мои целы, — сказал он. — Капитан, некоторые надели шлемы… и это помогло. Немного, но больше, чем затыкание ушей.

Раладан внимательно посмотрел на него:

— Скажи об этом всем. В оружейной есть несколько шлемов. Думаю, никакого пения больше не будет… но все-таки скажи всем.

Он посмотрел на палубу. Матросы, все еще шатаясь от слабости, сносили в одно место тела товарищей. Кто-то со слезами проклинал все и вся. Раладан увидел парнишку, который был единственным другом всеми нелюбимого — по традиции — кока, действительно, впрочем, скряги каких мало…

Раладан взглянул на угрюмый черный островок милях в десяти от корабля. Тот ли это? Они блуждали уже довольно долго, напрасно ища остров, отмеченный пятном приземистой башни на холме. Он мог бы поклясться, что это именно здесь. Может быть, ближе? Может быть, дальше на север?

Давароден рванул его за плечо. Раладан обернулся, и на мгновение его ослепило красное заходящее солнце, отражавшееся в волнах. Тут же раздался крик одного из матросов. Все бросились к борту.

Косатки мчались подобно шторму. Черные спинные плавники рассекали воду, огромные спины выныривали, чтобы тут же исчезнуть. Несколько гибких обтекаемых тел пронеслись у самого борта «Сейлы». Одно из последних животных отделилось от остальных, возвращаясь. Матросы громко закричали, когда черно-белый силуэт взмыл над волнами, перекувыркнулся в воздухе и с грохотом обрушился в воду, подняв фонтаны брызг.

— Шернь… — простонал Давароден.

Косатка вынырнула еще раз, вертикально встав в воде; в глубине бил могучий хвост. В открытой пасти виднелись многочисленные зубы.