Король темных просторов

— Служба, госпожа… Моя вахта длится непрерывно, кто же должен быть всегда готов, если не командир находящихся на борту солдат?

— Но доспехи? — с улыбкой спросила она. — Ведь если ты свалишься за борт, они тут же утянут тебя на дно!

— Ты так думаешь, госпожа? — на этот раз улыбнулся он. — А я тебе говорю, что плавал и в кольчуге, и в кирасе. Может быть, не слишком долго, но все-таки. Если бы сейчас я свалился за борт, ты успела бы привести помощь.

— Обязательно! — с уважением сказала она.

Она повернулась к морю, глядя на красный закат.

— Арбалетчик, — отчетливо проговорила она, словно пробуя слово на вкус. — Арбалетчик… Мечом ты тоже хорошо владеешь, Дав?

— Дав… — Он искоса посмотрел на нее. — Моя жена тоже так меня называла.

— У тебя есть жена? — спросила она со столь явным разочарованием, что тот даже поднял брови… и снова смутился. Однако ненадолго.

— Была. Ошибка молодости.

Она выжидательно молчала, с явным интересом.

— Я ни в чем ее не виню, — искренне сказал он. — Думаю, просто солдат-бродяга не был ей нужен. Не о таком мужчине она мечтала.

— О! — удивилась она. — А я думала…

Она замолчала и пожала плечами.

— Да, госпожа?

— Госпожа… Почему не просто Ридарета? — кокетливо спросила она.

Его замешательство ее по-настоящему забавляло.

— Думаю, капитан не одобрил бы подобную фамильярность.

— Капитан! — возмутилась она. — Какое дело капитану до мужчин, которые мне… — Она не договорила.

Он снова бросил на нее короткий взгляд.

— Я проговорилась? — скорее утвердительно, чем вопросительно сказала она. — Я совсем… ничего не знаю о мужчинах, кроме того, что им нужно нравиться, — наивно добавила она. — Я знаю, эта моя прическа просто глупая… — Она с хмурым видом потянулась к волосам.

— Оставь, госпожа! — чересчур поспешно запротестовал он.

Неожиданно она придвинулась к нему совсем близко.

— Дав… — смущенно проговорила она, касаясь пальцами прикрытой мундиром кирасы. — Идем ко мне!

Он как будто ее не понимал.

— Я простой солдат, госпожа, — наконец сказал он без какой-либо связи.

— Как жаль, ведь я королева, — ответила она с неподдельной злостью, отодвигаясь и разводя руками. — Да что там, даже императрица! Снова буду сидеть весь вечер одна. А почему? Потому что этому самому простому солдату капитан запретил нравиться женщинам!

Она положила руки на планшир и снова посмотрела на море.

— Кому нужна одноглазая девушка… — тихо проговорила она.

— Не говори так, — живо возразил он. — Ты самая прекрасная из всех женщин, которых я когда-либо видел.

Она молча посмотрела на него.

Давароден хотел еще что-то сказать, но сдержался. Он не был ребенком и прожил уже немало, чтобы понять, что девушка пытается поймать его в ловушку. Но ему это на самом деле льстило. Она действительно была красива. Невероятно красива. Он знал, что слегка теряет голову, но, если так подумать, разве было в этом что-то плохое? Правда, все происходило как-то так… наспех, он не привык к женщинам, которые говорят ему прямо: «Ты мне нравишься…» Но опять-таки, разве в этом было что-то плохое?

— Соблазняешь меня, госпожа? — чуть улыбнулся он.

— Ловко, правда? — со злостью фыркнула она.

Она занимала каюту, раньше принадлежавшую Бохеду. После ее появления на корабле Раладан взял офицера к себе. Каюта была такая же, как и все офицерские помещения на «Сейле», небольшая и довольно темная. Но два фонаря, висевшие под потолком, давали достаточно света. Достаточно для того, чтобы он мог оценить, что видит перед собой одну из прекраснейших женщин Шерера. Он остолбенело смотрел на груди, соски которых казались твердыми, словно из камня, на округлые бедра, идеальные очертания ног…

Подбежав к постели, она стукнула его кулаком по доспехам:

— Что, прямо в этой скорлупе ляжешь? — Она легла, закинув руки за голову. — А может быть, ты все еще на службе? Тогда принеси еще и арбалет. Только стрелу не заряжай, ради Шерни… Может, я и хочу, чтобы меня проткнули… только не стрелой…

Отстегивая меч, он подумал, что все-таки хорошо бы было, чтобы Раладан ни о чем не догадался. Давало о себе знать некое чувство вины.

Была глубокая ночь, когда он медленно застегивал ремни кирасы. Девушка лежала на животе, подложив руки под подбородок; скрещенные в лодыжках ноги чуть покачивались над округлыми ягодицами. Думала ли она о том же самом, что и он?

Он чувствовал себя отвратительно. Все это было ни к чему. Он ругал себя за отсутствие выдержки. В сорок лет нужно все-таки уметь думать…

Старый, а глупый — так иногда говорили.

— Что-нибудь не так? — спросила она.

— Все не так, — ответил он, прежде чем сообразил, что, собственно, говорит. Тут же он понял, что к многочисленным ошибкам, которые он успел сегодня совершить, добавилась еще одна… Но в конце концов, разве это имело какое-то значение? — Ты прекрасная женщина… Самая прекрасная из всех, кого я когда-либо видел… — добавил он, чувствуя и слыша, сколь фальшиво звучат его слова.

— Самая прекрасная из всех, кого ты когда-либо видел… — повторила она. — Кажется, понимаю. Самая прекрасная, но не более того. Так?

Он молча кивнул.