Король цирка

Вся компания с волнением внимала речам своего директора. И как было не волноваться, если им предстояло долгое морское путешествие! Никто из них не знал в точности, куда они направляются. Да и какая разница? Вот директор, пусть он и решает.

Они уже миновали территорию порта, когда откуда-то из темноты послышался негромкий свист.

— О, это нам! — шепнул Барберри. — Мы на месте.

Сделав еще несколько шагов, они увидели стоявшего на берегу полковника Симича.

— Поторапливайтесь, — буркнул он. — Сейчас как раз тот ветер, который нам нужен.

Возле берега покачивалась довольно вместительная шхуна.

Возле берега покачивалась довольно вместительная шхуна, и ее широкие паруса хлопали под неистовыми порывами ветра.

— Ну, с Богом! — крикнул Барберри и первым поднялся по трапу на борт судна. За ним последовала его труппа.

К тому времени, когда вся компания почти на ощупь, лишь при тусклом мерцании светильников, кое-как разместилась на палубе, шхуна уже отчалила от берега и мчалась на всех парусах по водной глади.

Внезапно откуда-то из темноты появился другой корабль. Как раз тут же из-за лохматых облаков выплыла луна.

— Стоять! — крикнули с корабля.

В лунном свете ясно были видны люди в форме и с ружьями в руках.

— Стоять! — снова скомандовал зычный голос. — Спустить паруса!

С «Сан-Мартино» никто не ответил. Шхуна, поймав попутный ветер, стремительно уходила от преследователей.

Внезапно над водной гладью громыхнул выстрел. Пуля угодила в борт шхуны и застряла в нем.

— Хорошо стреляют черти полосатые! — усмехнулся полковник Симич. — Будь у «Сан-Мартино» шпангоут[15] хоть на дюйм тоньше, мы бы уже были на небесах.

Преследователи тем временем заметно отстали и вскоре растаяли во мраке ночи.

Миклош, лежавший на палубе рядом с Виктором, прошептал:

— Кажется, у нас на корабле какой-то левый груз. Иначе зачем мы стали бы удирать?

— Я знаю, что это, — так же шепотом отозвался Виктор. — Это порох. В трюме полно бочек с порохом… Ну все! Давай помолимся — и спать.

Глава шестая, в которой постоянно заходит речь о странном (фрахте [16] полковника, а господин Барберри признает, что не был достаточно ловким дипломатом

Удивительное это зрелище — рассвет над морем.

Бескрайняя водная гладь начинает постепенно светлеть, как будто ее озаряют не солнечные лучи, а какой-то неведомый источник света из морских глубин. Затем усиливается ветер и откуда-то издалека к кораблю приближаются серебристые гребни волн. Внезапно на горизонте появляется красно-золотистая полоса — она становится все шире и шире, пока, наконец, над горизонтом не поднимается огненный шар — солнце.

Вся компания была уже на ногах, впервые в жизни наблюдая это диковинное явление. Утро выдалось прохладное, и наши путешественники, ежась под порывами ветра, сновали туда-сюда по палубе, чтобы хоть как-то согреться. Теперь, при свете солнца, они могли разглядеть корабль, на котором оказались волею судеб. Это было вовсе не такое уж замечательное судно, как могло показаться со слов господина Барберри. Скорее заурядная, ветхая с виду шхуна, вряд ли сумевшая бы выдержать даже не самый сильный шторм. И хозяин шхуны, некий Беппо, был под стать своему суденышку: изрядно потрепанный жизнью, влачащий жалкое существование старый матрос-неудачник, хватавшийся за любую возможность хоть что-нибудь заработать. Он постоянно сидел на носу корабля, апатично покуривая трубку, и ему явно не было никакого дела до своих пассажиров.

Вся корабельная команда состояла из двух субъектов — на вид абсолютных отбросов общества, подобранных, вероятно, в самой захудалой портовой таверне. Один был косоглазым, у другого добрую половину лица уродовал страшный ожог, к тому же он ходил, переваливаясь с боку на бок, с таким трудом, как будто хромал на обе ноги.

Полковник Симич не баловал артистов своим вниманием. Он подолгу простаивал то на носу, то на корме корабля, изучая горизонт с помощью большой подзорной трубы.

Артисты беспокойно слонялись по палубе. Господин Барберри громко кашлял, стараясь привлечь внимание полковника, но все эти попытки ни к чему не приводили. И он наконец решился действовать напрямик.

— Господин полковник, что же это происходит? Вы совсем забыли про нас. А ведь мы еще не завтракали.

Полковник, продолжая глядеть в подзорную трубу, даже не обернулся в его сторону. И тогда директор цирка, набравшись храбрости, тронул его за плечо и жалостливо проговорил:

— Послушайте, Симич, дорогой Симич! Как вы можете заставлять артистов голодать? Я вас умоляю, распорядитесь подать нам завтрак!

Полковник опустил подзорную трубу и повернулся к Беппо.

— Я вижу белый пароход. Боюсь, что его послали за нами. Йоков сдержал свое обещание и предал нас. Через пару часов они нас догонят.

Беппо смачно плюнул в море.

— Хороший закон был когда-то в Венеции, — пробормотал он. — Предателям отрезали языки.

Барберри в отчаянии дернул чернобородого великана за рукав макинтоша.