Король уныния

Мы не торопили события, но совместный переезд казался естественным развитием событий после столь долгого знакомства. Честно говоря, я был готов уже давно, но ждал, пока Слоан почувствует себя достаточно комфортно, чтобы отказаться от своей квартиры и, в свою очередь, от части своей независимости.

Для нее это был серьезный шаг, поэтому я не воспринял это как должное, когда она сказала, что предпочла бы переехать в городской дом, а не оставаться в старом здании.

Будильник на телефоне Слоан прервал наш поцелуй.

— Ого. — Она отстранилась и выключила звук. — Я не знала, что уже шесть. Нам нужно поскорее собираться, иначе мы опоздаем на вечеринку Изы.

Изабелла и Кай поженились вскоре после открытия «Хранилища», и она взяла небольшой перерыв в писательской деятельности, чтобы насладиться их медовым месяцем. Однако недавно она закончила работу над своим последним романом и праздновала его публикацию, устраивая вечеринку по случаю выхода книги в свет этой ночью.

— Луна, Изабелла опоздает на вечеринку Изабеллы, — сказал я. — И прежде, чем мы начнем собираться, у меня есть для тебя подарок на новоселье.

— Ты живешь здесь уже много лет; дом уже обжит.

Глаза Слоан сверкнули, когда я вздохнул от досады.

— Но я люблю хорошие подарки. Что это?

— Он здесь. — Я провел ее в холл рядом с гостиной.

Когда я покупал подарок, я был уверен, что он правильный, но когда мы повернули за угол и в поле зрения появился последний член нашей семьи, мой позвоночник содрогнулся от волны беспокойства.

Слоан резко вдохнула.

— Это…?

— Золотая рыбка, — подтвердил я.

Мое беспокойство о том, что я перегнул палку, улетучилось, когда она прикоснулась к мини-аквариуму, и ее глаза подозрительно заблестели. Яркая оранжево-желтая рыбка подплыла к ее руке и секунду рассматривала ее, виляя плавниками, а затем вернулась к маленькому домику, который зоомагазин установил в центре аквариума. Очевидно, исследовать свое новое жилище было интереснее, чем нависших над ней люди.

— Не думала, что буду так скучать по тому, что золотая рыбка меня игнорирует, — сказала Слоан, сдерживая слезы. — Она идеальна. Спасибо.

— Я рад, что она тебе нравится. В магазине сказали, что она самая бойкая (англ. feisty). — Мы смотрели на рыбу, которая лениво кружила над пагодой (прим. многоярусная башня с несколькими карнизами, распространенная в Таиланде). — Но они не уточнили, что подразумевают под этим словом.

— Бойкая. — Слоан поджала губы в раздумье. — Это должно быть ее имя.

Рыбка Фейсти? Боже мой.

— А если бы в магазине сказали, что она самая золотая, ты бы назвала ее Голди? — спросил я, мои щеки болели от силы моей ухмылки.

Ее задумчивое выражение сменилось суровым взглядом.

— Очень смешно, — сказала она, ее щеки порозовели. — Я не умею давать имена домашним животным, понятно?

— Нет, нет, я думаю, что Фейсти — отличное имя. Гордое имя. Буквальное имя! — Я позвал ее за собой, пока она шла обратно в гостиную. Смех раздался вокруг меня, когда я последовал за ней.

— Заткнись, пока я не швырнула в тебя лампой, — пригрозила она. — Если ты так хорошо разбираешься в именах, выбери сам другое.

— Нет, она для тебя, и какое имя ты выберешь, такое и останется. По крайней мере, Фейсти лучше, чем Рыбка 2.0. — Я постарался придать своему лицу подобие серьезности. — Каждая рыба заслуживает имени, и ее имя — Фейсти.

Я почти договорил предложение до конца и снова не рассмеялся. Почти.

Моя неудача привела к тому, что Слоан швырнула мне в голову подушку, но оно того стоило.

Рыбка Фейсти. Я засмеялся.

— Если я расскажу об этом доктору Хэтфилд, а она скажет, что надо порвать с тобой, я сделаю это без колебаний, — предупредила Слоан.

— Да ладно, Луна, я просто шучу. — Я проглотил еще один пузырь смеха. — Кроме того, доктор Хэтфилд никогда бы так не сказала. Она любит меня.

— Она тебя не знает.

— Она знает меня по рассказам.

Доктор Хэтфилд была ее новым психотерапевтом.

В прошлом году мы со Слоан возобновили терапию у разных врачей, специализирующихся на (крайне неблагополучных) семейных проблемах. Потребовалось несколько попыток, прежде чем мы нашли подходящего, но я уже и забыл, насколько это терапевтично — обсуждать свои проблемы с незнакомым человеком, чья работа заключалась в том, чтобы выслушивать эти проблемы.

Терапия была идеей Слоан. Она никогда не наладит отношения с отцом и Джорджией, но Пен все еще была частью этой семьи. Слоан считала, что терапия поможет ей лучше ориентироваться в отношениях с Пен и остальными Кенсингтонами теперь, когда она виделась с сестрой еженедельно, что означало больше контактов с Джорджем и Кэролайн. Иногда я сопровождал ее к Пен, а иногда оставлял их наедине.