Король в моем плену

Не стоит питать иллюзии, будто пригреешь сиротку — и из сорняка сразу распустится великолепная роза. Нет, сначала тебя как следует всеми шипами отхлестают, а потом решат, можно доверять или нет. Я хотела показать Мику, что буду рядом, что бы ни случилось. Это база для всего остального, если выстою, можно будет думать о будущем.

Если выстою.

ГЛАВА 8 Можно привести лошадь к водопою, но нельзя заставить ее пить

В спальню я ввалилась чуть ли не без чувств. Расторопные горничные помогли избавиться от платья, унесли его прочь вместе с заколками, а я пошла отмокать в собственной великолепной, горячей, умопомрачительной купальне.

Усталое тело благодарно опустилось в пахнущую благовониями воду с пышной шапкой пены. Глаза закрывались от усталости. Через пять минут я буквально за шкирку заставила себя вылезти, так как могла заснуть прямо в ванной.

Волосы, чтоб их, отросли до щиколоток, в воде змеились, словно гадюки с головы медузы Горгоны. Тяжелые, густые, лоснятся от магии. За эти пряди будут просить больше обычного, из них не только оберег, а утварь сделать можно. Особенно в пекарнях любят на волосах волшебников температуру держать ровную, тогда хлеб выходит пышным и румяным.

Накинула пушистый халат и на заплетающихся ногах вышла в спальню. На кровати сидел задумчивый Рейсвальд и невидящим взором смотрел в одну точку.

На меня накатила волна апатии. Я уселась подле трюмо, посмотрела в зеркало на идеальное отражение черноволосой девушки с алыми губами, на облике которой никак не отразилась усталость. Иллюзия держится железно, как приклеенная. Вот сильна же магия с тех пор, как гостит король!

Открыла верхний ящик, достала острые ножницы, отливающие сталью в отблеске свечей.

— Режь, — сил хватило лишь на короткий приказ.

Ложиться спать с длинными волосами — безумие. Выпьют и не подавятся. Каждый вечер стричь и прятать, вот извечный ритуал всех колдунов и колдуний.

Послышались шаги, ножницы исчезли из моих рук, и я подставила шею под наточенные лезвия.

— Причеши сначала, — сладко зевнула, прикрыв налившиеся свинцом веки.

— Как прикажете, госпожа, — сухо сказал Рейсвальд.

Отложил ножницы, взял в руки деревянный гребень. Осторожно провел им по голове, чуть опускаясь зубьями в черную густоту. Потом прошелся вниз еще раз и еще равномерными движениями. Волосы льнули к его рукам, я закрыла глаза и расслабилась.

Рейсвальд ко всему подходил добросовестно и ответственно. Приноровившись, разделил сплошной поток на ручейки, каждую прядь тщательно причесал сперва пальцами, затем гребнем.

— Стриги тут, — показала я чуть ниже мочки уха.

Щелк! Лязгнули лезвия. Отрезанные пряди кольцами свернулись на белом мраморе пола и посветлели до мышино-русого цвета. Я проворно наклонилась, подобрала пальцами и уложила в первую баночку. Крепко завинтила и приказала стричь дальше. Десять баночек выстроились в ряд, голове стало легко, прохладно, просто великолепно.

По привычке сбросила халат, улеглась на массажный стол и сонно пробормотала:

— Ну же, Ги, приступай.

Вожделенного облегчения не последовало. Спина ныла, мышцы горели от напряжения, вся комната кружилась, а меня подташнивало от переизбытка магии.

Недоуменно открыв глаза, я обернулась… И увидела застывшего Рейса все еще с ножницами в руках. Он старался не смотреть прямо на обнаженные округлости, которые я бездумно продемонстрировала.

Мать-волшебница, что же я наделала…

Ломота в теле становилась нестерпимой, я застонала и опустила голову на локти. В конце концов, Рейс виноват, что мой чудесный массажист скачет в неизвестном направлении с разбитым сердцем. Король на месяц мой, пусть хоть немного пользы принесет, ведь одни убытки с момента его появления!

Я же массаж у него прошу, а не интимные услуги. Мне нужно размять тело, это как лекарство. Завтра смогу нормального массажиста поискать на замену, свяжусь с Маро, может, одолжит, но сегодня полный провал, никого другого в радиусе сотни километров не сыщешь.

— Пожалуйста, Рейс… — простонала я, и он вздрогнул. — У меня все тело болит, разве ты не видишь? Подойди скорей.

Как завороженный король шагнул вперед с выражением тихого упрямства на лице. Послушный какой… Ах да, я же обещала его невесту угробить в ответ на малейшую провинность.

— Быстрее, — попросила его, тяжело вздохнув.

Король медленно потянулся к застежкам на камзоле и принялся расстегивать одну за другой. Ги тоже обнажался по пояс во время массажа — чтобы разминать закаменевшие мышцы, требовалось немало сил, а высвобождаемая магическая энергия искрилась и вспыхивала жаром.

Устав ждать, я издала протяжный, полный муки стон. Король рывком сдернул камзол, ненароком разорвав исподнюю рубашку, отшвырнул в сторону. Руки опустились к пряжке ремня.

Остановленная звуком, я приподнялась на локтях.

Рейс сглотнул, тяжело дыша, резким движением стянул штаны вниз, оставаясь в исподнем.

— Что ты делаешь?

Он поднял на меня черные глаза, в которых ничего невозможно было прочитать. Желваки ходили ходуном, челюсть крепко сжата.