Король ворон (ЛП)

Наконец, объявился Ламоньер, один из них на телефоне. Его лицо позволяло предположить, что он пытался связаться с третьим, но третий был не в состоянии ответить. Серый Человек хотел обсудить с ними случившееся после продажи. Убедительным способом, которому поспособствовало некое поистине фантастическое оружие, что он нашёл на ферме Линча.

Сондок сказала:

— Я не из тех людей, которые вам нравятся.

— Вы из тех, кого я уважаю, что почти одно и то же.

Её улыбка сообщила, она знала, что он нарочно ей льстит, и, тем не менее, приняла это.

— Может быть, мистер Грей. Это соответствует моим интересам.

Именно тогда прибыла Пайпер Гринмантл.

Правда, сначала появилась не она, а страх, а уж потом Пайпер. Это ощущение накрыло их, словно волна тошноты, окатив с ног до головы, заставив руками вцепиться в горло, а коленями рухнуть на тротуар. Стояла середина дня, но небо неожиданно потемнело. Это был первый признак того, что торг будет чем-то из ряда вон.

Итак, сначала появился страх, потом Пайпер. Она прилетела, и это стало вторым признаком того, что всё будет необычным.

Когда она приземлилась, стало очевидно, что прибыла она на ковре из крошечных шершней, которые растворились в воздухе, стоило им коснуться асфальта.

Она хорошо выглядела.

Это было поразительно по нескольким причинам: во-первых, потому что ходили слухи, будто она умерла прежде, чем её манерный муж был до смерти зажален осами у себя в квартире, и она определённо была не мертва. Во-вторых, потому что она держала чёрного шершня, который был почти в фут[46] длиной, и большинство людей не выглядели такими спокойными и собранными как она в присутствии жалящих насекомых любого размера.

Она подошла к Ламоньерам, явно намереваясь чмокнуть их в щёку, но те отшатнулись от насекомого. Это был третий признак, что происходит нечто необычное, потому как Ламоньеры, как правило, всегда выглядели безмятежно.

— Нехорошо, — произнёс себе под нос Серый Человек.

Потому что теперь было очевидно, что страх исходил то ли от Пайпер, то ли от шершня. На Сондок продолжали накатывать тошнотворные ощущения, болезненные воспоминания о её сумасшествии. Потребовалось мгновение, чтобы она поняла, что ей устно напоминали о том времени, когда она сходила с ума — она слышала слова, звучащие прямо в голове. На корейском.

— Спасибо всем, что пришли, — чинно начала Пайпер. По тому, как она склонила голову, сузила глаза, Сондок поняла, что Пайпер тоже слышала шёпот. — Теперь, когда я одна, я намерена продвигаться самостоятельно в бизнесе поиска дорогостоящих магических предметов, курируя только самую необычную и потустороннюю хрень. Я надеюсь, вы станете мне доверять как источнику качественного товара. А начнём мы с него – это именно то, ради чего вы все здесь собрались. — Она подняла руку, и шершень сдвинулся чуть дальше в сторону. Толпа вздрогнула, как единое целое; что-то было не так. Страх плюс размер, реальный вес существа, переместивший ткань её рукава. — Это демон.

Да. Сондок в это верила.

— Он оказал мне милость, о чём вы, наверное, догадались, глядя на мои превосходные волосы и кожу, но я готова передать его другому пользователю с тем, чтобы найти следующую грандиозную штуковину! Всё дело в процессе, верно? Верно!

— Это... — начал было мужчина, принадлежащий одной из групп. Родни, так его звали, как полагала Сондок. Похоже, он не знал, как закончить свой вопрос.

— Как это работает? — поинтересовалась Сондок.

— Чаще всего я просто прошу его что-нибудь сделать, — ответила Пайпер, — и он исполняет. Я не очень-то религиозна, но у меня есть ощущение, что кто-то с некоторым религиозным багажом за спиной мог бы заставить демона проделать прикольные фокусы. Он сделал мне дом и эти туфли. А что он мог бы сделать для вас? Любой хлам. Начнём торги, папуля?

Ламоньер всё ещё не совсем оправился. И присутствие демона не улучшало его состояние, а только ухудшало. Возникало ощущение, противоположное привыканию к демону. Оно напоминало рану, которая увеличивалась и пульсировала болью. Шёпот было очень трудно выдержать, потому что он являлся не совсем шёпотом. Это были мысли, легко перемешивающиеся с собственными, поэтому сложно было расставить приоритеты. Сондок пережила год безумия, потому она справлялась. Мысли демона можно легко распознавались: они были самыми уродливыми, призывающими к худшему, теми, которые разрушают мыслящего.

Некоторые собрались уходить, не говоря ни слова, попятились к своим машинам, пока не дошло до беды. И пока всё не стало отвратительным. Совсем.

— Эй! — окликнула Пайпер. — Не сметь вот так уходить от меня. Демон!

Шершень пошевелил антеннками, и люди задёргались. Они закрутились, широко распахнув глаза.

— Видите, — сквозь зубы сообщила Пайпер, — это, и правда, очень удобно.

— Мне кажется, — осторожно заметил Ламоньер, глядя на замерзших покупателей, потом на лица своих партнёров и затем на свою дочь. — Возможно, это не самый лучший метод показывать, какова от него польза.