Король-ворон

Воцарилась относительная тишина.

Нет, самокритика уже началась и идет прямо сейчас.

– Глупые вороны, – пробормотала она и села в машину.

Глава 33

Никто не мог по-настоящему поверить в то, что Ронан воспользовался телефоном.

У Ронана Линча было множество привычек, раздражавших его друзей и близких – он матерился, пил и гонял по улицам, но единственной его привычкой, по-настоящему доводившей всех до белого каления, было нежелание отвечать на телефонные звонки или отправлять СМС-ки. Когда Адам познакомился с ним, он обнаружил, что отвращение Ронана к мобильникам было до того мощным, что за этим наверняка должна была стоять какая-то история. Должна же быть какая-то причина того, что даже в чрезвычайной ситуации первой реакцией Ронана было протянуть телефон кому-то другому. Теперь, узнав его получше, Адам понял, что телефон просто не оставлял ему пространства для маневров и сковывал движения. Девяносто процентов своих чувств Ронан передавал при помощи языка телодвижений, а с телефоном у него такой возможности не было.

И все же он им воспользовался. В ожидании окончания разговора между Декланом и Ронаном Адам отправился в автомастерскую Бойда, чтобы сменить масло в нескольких машинах и освободить немного времени на вечер. Он пробыл там несколько часов, когда ему позвонил Ронан. Затем Ронан отправил СМС-ку Гэнси и позвонил на Фокс-уэй. Каждому он сказал одну и ту же фразу: «Приезжай в Барнс, надо поговорить».

Поскольку Ронан никогда ничего не просил у них по телефону, они бросили все и помчались к нему.

Когда Адам добрался до Барнса, остальные уже были там – по крайней мере, «камаро» стоял у дома, и Адам предположил, что Гэнси наверняка привез с собой Блу, ведь им не приходилось больше таиться. Колеса «БМВ» Ронана были вывернуты в сторону так, будто машину останавливали и парковали в процессе скольжения боком. К изумлению Адама, «вольво» Деклана стояла здесь же, готовая к отъезду в любой момент.

Адам вышел из машины.

Барнс оказывал на него странное влияние. Первые несколько раз, когда он бывал здесь, ему никак не удавалось диагностировать свои ощущения, поскольку он не очень-то верил в те две вещи, из которых было создано это место: волшебство и любовь. Теперь, когда он хотя бы вскользь познакомился с этими вещами, Барнс производил на него совсем иное впечатление. Раньше Адам часто задумывался, каким бы он был, если бы вырос в подобном месте. Теперь же он думал о том, что мог бы когда-нибудь жить в подобном месте, если бы захотел. И он не совсем понимал, что именно изменилось.

В доме он обнаружил остальных на разной стадии празднования. Адаму потребовалось какое-то время, чтобы понять, что они, кажется, празднуют день рождения Ронана. На заднем дворе дымился гриль, на кухонном столе стояли покупные кексы, а по углам комнаты валялись несколько надутых воздушных шариков. Блу с все еще закрытым и заплывшим глазом сидела на полу, привязывая к шарикам веревочки. Гэнси и Деклан склонили головы над барной стойкой, что-то тихо и серьезно обсуждая, из-за чего казались старше, чем они были на самом деле. Ронан и Мэтью ворвались на кухню с заднего двора. Они шумно и по-братски резвились, оба такие естественные до невозможности. Каково же это было – иметь братьев? Может, именно так?

Ронан поднял голову и перехватил взгляд Адама.

– Сними обувь, прежде чем пойдешь шляться по дому, говнюк, – сказал он.

Адам осмотрел себя и присел, чтобы развязать шнурки.

– Не ты. Я имел в виду Мэтью, – Ронан смотрел в глаза Адаму еще мгновение, а затем отвернулся и стал наблюдать, как Мэтью сбрасывает ботинки. По тому, как внимательно он следил за Мэтью, в одних носках скользившего по полу на пути в столовую, Адам понял: это празднество устроили ради младшего Линча.

Блу поднялась на ноги и встала рядом с Адамом.

– Мэтью уезжает жить с Декланом. Он переводится из Эгленби, – негромко сказала она.

Ситуация слегка прояснилась: это была прощальная вечеринка.

В течение следующего часа обрывки и детали, оброненные каждым из присутствующих, постепенно сложились в целостную картину. Вывод был следующий: Барнс сменил владельца путем бескровной революции, корона перешла от отца к среднему сыну, когда старший отрекся от престола. И если верить Деклану, соседние державы обильно и кровожадно пускали слюни, застыв у самых границ королевства.

Это была и прощальная вечеринка, и военный совет.

Адам едва мог в это поверить; он не припоминал, чтобы хоть раз видел Ронана и Деклана в одном пространстве и без драки. Но теперь это свершилось. Он никогда раньше не видел братьев такими. Деклан – явно испытывавший облегчение и истощенный; Ронан – сильный и властный в своем устремлении и восторге; Мэтью – исполненный энтузиазма и совсем не изменившийся, счастливый сон во плоти.