Король воров

То, что на него летят и, понятно, выставив перед собой тесак, Конан ощутил благодаря тому чувству, какое заставляло его в бою наклонять голову, и подлетавшая сзади стрела уносилась ни с чем, тому чувству, какое сигналило об опасности, когда все вокруг кричало о полной безмятежности.

Киммериец кинулся лицом вниз на дощатый настил пола и перевернулся на спину. Нападавший сзади противник обрушился на опустевший край кровати и, е удержавшись, скатился вниз, где его руку с тесаком перехватили и вывернули до хруста. Потом его припечатали кулаком в лоб.

* * *

Принять решение Вайгал не успел.

Как по команде, дикари вдруг один за одним стали выбирайся из своих неказистых построек под свет полной луны. Выбравшись, принялись молча и слаженно: го — собирать щепки, дрова и прочий горючий мусор, кто — разводить костер.

«Очень интересно, — подумал Вайгал, глядя на нежданно вспыхнувшую суету, — что бы это все значило? Обычно у них такие или они все разом повредились в уме?»

Запылал костер, разогнав полумрак перед хижинами. Чернокожие полуночники частью выстроились, частью расселись вокруг костра.

«Как им не холодно в одних только тряпочках на чреслах?» — кутаясь в неизменный плащ с подбоем и, тем не менее, пронимаемый ночной прохладой, гадал Вайгал.

Головы туземцев, а равно их туловища повернулись в направлении одной из хижин. Отставив в сторону сплетенную из прутьев дверцу, из хижины наружу выбрался через узкое отверстие входа еще один дикарь. Вайгал видел его впервые — это он мог утверждать э всей определенностью, поскольку такого типа, раз увидев, не забудешь вовек.

То был высоченный старик, такой худой, что, казалось, из-под кожи выпирают не только ребра, но и сердце, печень, почки и прочие внутренности. Прямые, седые волосы доставали до плеч, от подбородка исходила длинная, одинаково узкая по всей длине, окрашенная в бордовый цвет борода.

Тело старика и даже его лицо было испещрено татуировками. Переплетенные туловища чудовищ, скалящиеся морды, шипастые хвосты и когтистые лапы будто оживали на коже, когда старик двигался. Вайгал с трудом сдержал приступ тошноты — настолько омерзительным было зрелище. Но продолжал смотреть. «Костлявое пугало с крашеной бородой у них, видать авторитет», — предположил Вайгал, увидев, с какой почтительностью расступились дикари, пропуская старика к не на шутку разгоревшемуся костру.

Полная луна нависла над головами обступивших огонь чернокожих чужестранцев. Она словно тревожно ожидала чего-то. Напряжение, растекшееся из освещенного пятачка с замершими внутри него фигурами по мрачному безлюдному пустырю, докатилось и до человека, укрывшегося в развалинах дома, пронзило его и заставило его сердце заколотиться в груди с неистовостью пожарного колокола. Вайгал почувствовал: сейчас что-то произойдет…

И произошло.

Глава IX

Конан сплюнул, выругался, утер пот, поднял с пола тесак и…

— Не убивай его! — властный женский крик донесся от двери. — Я заплачу тебе за его жизнь!

Северянин поднял голову. После перевел взгляд в ту сторону, куда он не так давно отбросил голую девицу. Последняя была на месте: дрожала, забившись под столик с кувшинами и фруктами, поджав колени к подбородку. Варвар вернул взгляд к девице в дверях.

— Нергал вам под почки! Две одинаковые шлюхи! Сестры?

— Сестры, — твердо, даже властно, будто ничего не происходит, сказала та, что появилась в дверях. — Я… я прошу тебя, не убивай Томака, как убил Дарка… пожалуйста.

— Кого я убил? Хватит высовывать язык изо рта, вы мне и без того надоели. Живо тащи ключ от браслетов, а то и Томака, и Хромака — всех поубиваю. А сеструшку твою — первой. Чего стоишь?!!

Рявк Конана подхлестнул девицу в дверях (одетую, в отличие от сестренки), как добрый кнут. Чуть ли не бегом добралась она до того своего охранничка, кто был пониже ростом и кого киммериец поверг первым.

— Ключ у Дарка на поясе, — пояснила она, приседая рядом с Дарком, напоминающим сейчас скорее не Дарка, а мешок с потрохами.

— Вот и тащи его мне, да поживее!

— Он жив, дышит, дышит, — подкупающе искренне обрадовалась девица, обнаружив, что всего какой-то слуга не так уж и мертв, как казалось, глядя на него.

— Плевать! Быстрее мне ключ! — От рыка варвара зашатался балдахин.

Одетая сестра поспешила к несостоявшемуся наложнику и отдела ему ключ.

— Теперь волоки мою одежду и меч, — приказал Конан девице, вставшей рядом и наблюдавшей, как он отпирает замки на браслетах. — И не вздумай притащить за собой каких-нибудь братиков. — Варвар кивнул для полной ясности в сторону валяющихся без сознания телохранителей. — Со мной остается твоя сестра.

— Не волнуйся, никого в доме больше нет, — сказала девица и вышла из комнаты.

— А ты, — киммериец посмотрел на так и сидящую под столиком вторую сестру, — встань, налей вина, оно у тебя над головой, и принеси.

«А сестренки-то аппетитные. И в кроватных сражениях, видать, опытные бойцы. С ними можно было бы провести нескучную ночку… эх, не окажись они такими дурами и дрянями…»