Король Запада (СИ)

Ей вскоре начинает казаться, что очутилась в дурном сне, кошмаре, где пытается играть роль, ей не предназначенную. Эрия впервые со своего осознания, как личности, теряется. Раньше девушка считала, что знает, кто она, зачем здесь и что будет делать. Теперь же становится служанкой, которую в уборке не допускают даже до покоев королевы. Темными ночами, устав до изнеможения, принцесса, лежа в своей бедной кровати, размышляет: «Вдруг книги, что мне могли бы объяснить ритуал, именно в опочивальне Олвен? Как-то же она взошла на престол. Подозреваю, что не без помощи заинтересованных в этом магов».

Уверенности в этих мыслях добавляют её коллеги: служки, пажи, кухарки и поварята, горничные и дворецкие, а также управляющий. Все, как один, не любят новую королеву. В глаза Олвен улыбаются, реверансы делают, почтение выражают, а за спиной обсуждают, насколько та отвратительна, если посмела отобрать трон у сестры да еще и выставить Нивес виноватой в убийстве родителей. Любви младшая близняшка явно в замке не сыскала, отвратив от себя всех, кто знает, что такое честность и справедливость.

Но нашлись и те, кто потакают Олвен ал’Сандр, заглядывают ей в рот и внимают каждому слову. Исполняют ужасные приказы, следят за всеми жителями этого страшного дома, не смущаясь того, что происходит. С такими Эрия старается не общаться, если есть возможность — боится, что те побегут докладывать о странной новенькой.

Есть и хорошие люди, такие, как кухарка, маленькая рассудительная Дарси или управляющий Артук. Эти трое делают пребывание ал’Зиды в замке сносным. И не потому, что проявляют доброту, а потому, что являются людьми, которые не перешагивают через свою совесть ради сомнительных благ. Особенно интересны редкие беседы с управляющим. Не смотря на низкое происхождение, человеком он оказывается начитанным и знающим.

— Мой отец приложил много усилий, чтобы его дети не были простыми крестьянами. Он работал долгие годы, тяжело, обеспечивая нам оплату образования. И ведь добился своего. Я стал управляющим в замке королевы, а до этого владел книжной лавкой. Мои сестры гувернантки, удачно вышли все замуж, — погружается Артук в воспоминания, мягко при этом улыбаясь. Затем поднимает глаза на девушку, — а чего хочешь ты, Эра?

Спрашивает он у нее это, желая знать, чем живет сейчас молодежь. Своих племянников давно не видел.

— Я просто имею свою цель, вот к ней и иду, — принцесса нарочно утаивает детали, не желая быть раскрытой. — Моей семье нужна помощь, поэтому я здесь.

Звучит слишком обтекаемо, но иначе мысль не сформулировать. Видимо, мужчина что-то понимает по выражению лица подопечной, потому что больше наводящих вопросов не задает. Эрия сразу же расслабляется, когда допрос заканчивается, и вновь погружается в простую беседу о всяких мелочах.

Раньше она много разговаривала вначале со своими родителями, а затем мужьями. Когда их всех не стало на этом свете, девушка почувствовала пустоту и уже не думала, что сможет её чем-то заполнить. Но Артук развеял эти сомнения, показав себя замечательным собеседником, умеющим не только говорить, но и слушать. И слышать, что немаловажно.

Такие вечера, проведенные в кабинете управляющего, делают Эрию счастливой. Но вот другие, когда она сталкивается с недоброжелателями, подталкивают её подсыпать яду в чужие тарелки. Хуже всего, конечно, с девочками-горничными, что заглядывают в рот королеве Олвен. Они считают себя выше остальной прислуги, вначале просто задирая нос, а затем и совершая откровенные подлости в отношении собратьев и сестер по работе.

Одна из них, Дота, не нравится ал’Зиде сильнее всего. Подросток, что едва вылезла из пеленок, мнит себя чуть ли не принцессой. Заносчивая, эгоистичная и ленивая — она не просто раздражает, а вызывает жгучую, словно красный перец, ненависть. Поэтому для Эрии не удивительно, что она ходит в любимчиках у королевы: доносит все сплетни, жалуется на всех и каждого, вредит окружающим.

Однажды у них и стычка происходит, когда Доте вдруг кажется, что новая служанка не достаточно хорошо намыла ночные горшки знати, приехавшей погостить к Олвен ал’Сандр.

— Тебя что, в твоем захолустье не учили щеткой орудовать? — возмущается глупая девчонка, встав в позу победительницы, — тщательнее протирай, тщательнее!

«Мать-прародительница, прошу, дай мне сил сдержаться!», — принцесса Юга не злилась так сильно, даже когда Александр отобрал у нее любимых. — «Ну и тупица же эта Дота. Неужели не понимает, что такие, как она, пустышки, надолго в фаворитах не задерживаются? Почему-то я уверена, что и Олвен не пробудет на троне очень долго, ведь Нивес показалась мне сильной, волевой девушкой, которая всегда добивается того, чего хочет. Придет она сюда, и полетит глупая голова Доты с плахи». Эрия усмехается, представляя себе эту красочную, пусть и жестокую, картину.

Тем временем служанка продолжает её подгонять:

— А ткань? Где шелк для подтирания?