Король желает жениться

Она немного поворчала и посетовала на несправедливость судьбы (одним, значит, невесты-истерички, а другим и красавчики-солдаты, и душки-послы), но в комнату свою впустила и умчалась относить платья участницам местного «кордебалета». А я быстро облачилась в форму дня — светло-серую и поспешила в крыло для самых именитых гостей дворца. Лайра сейчас должна быть на обходе, она каждое утро навещала невест и отдавала распоряжения помощницам. И, как сообщила Машка, до завтрака с его величеством оставалось еще около получаса, а значит, я должна успеть.

Спальня и кабинет ее светлости запирались чарами, а вот гостиная — нет. Лайра принимала в ней помощниц, общалась с придворными. Там-то, по словам Марэи, и стоял фикус. А за дверями гостиной стояли, изображая истуканов, стражники.

Молоденькие.

Просто прекрасно!

Я решила действовать наскоком. Ну то есть быстро подскочить, еще быстрее проскочить и так же стремительно выскочить.

— Ее светлость велела скорее принести ей список! — подбежала я к стражам вся такая запыхавшаяся, раскрасневшаяся и страшно спешащая.

— Список? — переспросил один из «мундиров».

— Скорее! Ее светлость меня убьет, если я не принесу ей его вот прямо сейчас. А мне его еще найти надо! Он где-то в гостиной, и вообще… Миленькие, пожалуйста! Не хочу, чтобы меня ругали!

Захлопала ресницами, изобразила очаровательную улыбку. Сработало! Чары мары сделали свое дело — глаза у стражников заблестели и они послушно расступились.

— Только быстро, — предупредил второй. — Скоро здесь будет его величество.

Кивнула и прошмыгнула в переднюю, а из нее рванула в гостиную, сразу обнаружив в углу возле пианино свой родной, любимый, самый дорогой на свете фикус. Дрожащими руками разворошила землю, едва не потеряв сознание от облегчения: зелье было на месте и, как и сказала Марэя, успело стать прозрачным, ну то есть готовым к употреблению. Метнувшись к накрытому на двоих столу, я вылила половину пузырька в один графин, вторую бухнула в другой, радуясь, что все складывается так легко.

План был, мягко говоря, рискованным и мог провалиться и на этапе добывания платья, и на фазе общения со стражей. У них банально сердца могли оказаться заняты! Но, к счастью, все обошлось. Мне повезло прямо-таки сказочно. Дело оставалось за малым: чтобы Рассарх хлебнул хотя бы из одного кувшина.

Не явится же он к Белонезсской с бутылкой!

Отогнав от себя это бредовое предположение (во-первых, у них не рандеву, а во-вторых, где это видано, чтобы величество употребляло с утра пораньше), я огляделась в поисках какой-нибудь бумажки, списка, но приблизиться к секретеру с письменными принадлежностями не успела — в передней раздались чьи-то быстрые шаги.

Мысленно ругнувшись, не придумала ничего лучше, кроме как спрятаться за высокой спинкой кресла.

Замерла, прислушиваясь, прижимая к груди опустевшую емкость, и услышала до боли знакомый голос с ворчливыми нотками:

— Ну и где ее носит? Я верховный маг, а не мальчик на побегушках! Раз уж пригласила, чтобы поговорить, то, будь добра, жди!

Вот ведь… крякочерт.

Крякочерт, ну то есть Нахрефат, нетерпеливо заходил по гостиной, потом упал в кресло — мое сомнительное и такое ненадежное укрытие. Правда, тут же снова вскочил и ринулся куда-то со словами:

— Как же тут душно!

Осторожно выглянув из-за кресла, я увидела, как самый главный ворчун королевства наполняет кроваво-красным морсом бокал до самых краев, не жалея содержимого кувшина, и залпом опрокидывает в себя напиток.

Не сдержавшись, снова выругалась. И только потом, к своему ужасу, поняла, что выругалась вслух.

— Кто здесь?! — резко вскинулся маг.

Нет, это уже прямо какой-то чертокряк.

Нахрефат заметил меня, и его глаза налились кровью. Более того! И так выпученные до невозможного, они стали еще более объемными. Того и гляди выпрыгнут из глазниц и покатятся, как горошины, по полу.

Эта бредовая мысль посетила меня в тот самый миг, когда маг, зашипев как змея, ринулся на меня, а я, испугавшись его совершенно безумного взгляда, отскочила в сторону и нервным шепотом приказала:

— Не подходите, или я закричу!

Нахрегад открыл было рот, явно имея, что на это ответить, но подавился собственным возгласом, вдруг осознав, что, сам того не желая, исполнил мой приказ.

Негодующе взмахнул руками, а я, не веря своему счастью, продолжила инструктаж:

— Замрите!

— Ы-ы-ы! — беспомощно возмутился.

— Молчать! — добавила в голос грозных ноток.

Нахрефат захлопнул рот и, становясь все больше похожим на перезревший помидор, вперился в меня полным бессильной ярости взглядом.

Тихонько присвистнула. Надо же! Неужели сработало? Да еще так быстро… Азартно выдала:

— А ну-ка, станцуйте!

Это надо было видеть. Мгновение, и… Нахрефат принялся танцевать. Ну или изображать что-то, смутно напоминавшее ритуальные танцы коренных народов Америки. Только разложенного костра и парочки вигвамов для антуража не хватало.

Зрелище, конечно, было занятным, но времени на издевательства у меня, увы, не осталось.

— У вас есть доступ к королевской сокровищнице? — перешла к злободневному вопросу.

Молчание.