Король зимы

Один из современных ученых предположил, что христианство было лояльно по отношению к остаткам друидизма и что две веры мирно уживались. Однако терпимость никогда не была сильной стороной церкви, и я сомневаюсь в безоблачном сосуществовании двух верований. Мое мнение таково: артуровскую Британию столь же яростно терзали религиозные, политические разногласия, как и вторжения на ее землю вражеских орд. Со временем, конечно, в историях об Артуре стала преобладать христианская точка зрения, выразившаяся и в одержимости идеей Святого Грааля, хотя, по чести говоря, сильно сомневаюсь, что Артуру была известна некая чаша для причастия. И все же легенды о поисках Грааля не могли быть лишь поздними фальсификациями, ибо они обладают разительным сходством с популярными кельтскими народными сказками о воинах, ищущих волшебные котлы. На эти языческие истории, как и на все легенды об Артуре, поздние христианские авторы нанесли свой собственный благочестивый лоск, погребая таким образом более раннюю артуровскую традицию, которая теперь проглядывает лишь в некоторых очень древних и темных житиях кельтских святых. Эта традиция, что удивительно, рисует Артура разбойником и врагом христианства. Кельтская церковь, кажется, не любила Артура, и жития святых объясняют это тем, что он изъял деньги церкви, чтобы оплатить ими свои военные затеи. Вот почему Гилдас, церковник и самый близкий по времени к Артуру историк, отказывается признать его заслуги в британских победах, которые на какой-то период отсрочили завоевание Британии саксами.

В существование священного терновника в Инис Видрине (Гластонбери) можно поверить, если согласиться с легендой о том, что Иосиф Аримафейский принес Святой Грааль в Гластонбери в 63 году нашей эры, хотя эта история возникла только в двенадцатом веке, а потому я сознаюсь, что включение терновника в сюжетную канву «Короля Зимы» — всего лишь одно из многих преднамеренных допущений. Начиная эту книгу, я был полон решимости исключить любые домыслы, в том числе и красоты Кретьена де Труа, но такая принципиальная стерильность предполагала и исключение Ланселота, Галахада, Экскалибура и Камелота, не говоря уже о таких фигурах, как Мерлин, Моргана и Нимуэ.

Существовал ли Мерлин? Свидетельства о его жизни еще менее определенны, чем о жизни Артура, и уж совсем неправдоподобно, чтобы оба эти человека жили в одно время, и все же они неразделимы, и мне показалось невозможным обойтись в повествовании без Мерлина. Многих допущений, конечно, нетрудно было бы избежать, но тогда у Артура в пятом веке не могло быть посеребренных доспехов и средневековой пики. У него не было бы круглого стола, хотя его воины (рыцари) часто на кельтский манер пировали, усевшись кругом. Его замки были бы возведены из земли и дерева, а не из камня, и я сомневаюсь, увы, что какая-нибудь таинственная и прекрасная ручка в белой парче вдруг высунулась из морской пучины, подхватила его меч и унесла в вечность, хотя почти наверняка существовал обычай кидать в озеро как приношение богам оружие умершего великого полководца.

Большинство имен действующих в книге лиц выужены из летописей пятого и шестого веков. Но о людях с этими именами мы не знаем ничего, как и совсем немного знаем о послеримских королевствах Британии, вплоть до того, что современная история не может достоверно подтвердить их количество да и сами названия. Думнония существовала, Повис — тоже, а наш повествователь Дерфель (так произносится на уэльский манер имя Дервель) отождествляется в некоторых древних хрониках с одним из воинов Артура, ставшим впоследствии монахом, однако ничего больше мы о нем не знаем. Другие, например епископ Сэнсам, несомненно, существовали и сегодня почитаются как святые, хотя, кажется, от этих ранних святых требовалось совсем немного добродетели.

«Король Зимы» — история о Темных веках, в которой легенда и воображение возмещают недостаток подлинных исторических сведений. Только в одном мы можем быть совершенно уверены — в широком историческом фоне: Британия, в которой все еще остаются римские города, римские дороги, римские виллы и некоторые римские обычаи, но в то же время Британия, разваливающаяся от внешних вторжений и внутренних гражданских усобиц. Некоторые бритты уже забыли о сражениях и осели в Арморике, Бретани, что и объясняет постоянное перенесение артуровских историй именно в ту часть Франции. Но для тех бриттов, что остались на своем родном острове, это были годы отчаянных поисков спасения — и духовного, и светского военного. В эти несчастные земли пришел человек, который пусть на время, но отразил вражеское нашествие. Этот человек — мой Артур, великий полководец и герой, который сражался против превосходящего его силами врага с таким успехом, что и пятнадцать столетий спустя даже враги чтят его память и благоговеют перед его именем.