Королев: факты и мифы

В субботу 27 июня 1964 года утренним рейсом Королев с женой прибыл на пражский аэродром Рузина – началась единственная (если не считать командировки в Германию 1945-1946 годов) зарубежная поездка сверхсекретного Главного конструктора.

Королеву всегда очень хотелось съездить за границу. Особенно в Англию. Он высоко ценил добротность и культуру английской индустрии, и познакомиться с британскими умельцами ему было интересно – о достопримечательностях он как-то не думал. Во Франции и в Италии тоже любопытно было бы побывать, но секретность крепко прибила его к родной земле: никуда не выпускали. А тут летом позвонил Леонид Ильич Брежнев – он курировал ракетную технику – и сказал, что можно ехать в Чехословакию в качестве гостя ЦК КПЧ.

На аэродроме в Праге Сергея Павловича встречали несколько человек. Первым от небольшой группки отделился маленький брюнет: широко улыбаясь, поспешил навстречу – Михаил Васильевич Зимянин, советский посол. За ним подошли несколько человек из ЦК Компартии Чехословакии, которые, как быстро понял Королев, очень туманно представляли себе, кого, собственно, они встречают. Известно им было немногое: какой-то очень засекреченный ученый из Москвы. Королевы поселились в особняке для правительственных гостей. Дня три-четыре осматривали Прагу: Град, Стары Място, Карлов Мост – все, что полагается осматривать туристам. При них неотлучно находились два чеха: Франтишек Семин из ЦК и Бжетислав Гынечек из госбезопасности. Уже при обсуждении программы пребывания Королев сказал, что отдыхать в Карловых Варах он бы не хотел, а, если можно, осмотрел бы несколько промышленных предприятий и научно-исследовательских учреждений. Потом, коли время будет, можно и отдохнуть. Чехи удивились, но согласились.

Королев побывал в научно-исследовательском институте в Летнянах. осмотрел новый самолет Л-29 (потом, очевидно по его рекомендации, эту машину стал покупать Советский Союз), посетил авиазавод в Водоходах, где ему подарили часы с приборной панели. Затем советский академик отправился в Пльзень, но вместо того чтобы, как все русские, сразу кинуться пить знаменитое пиво, он долго рассматривал на «Шкодовке» детали локомотива из слоистого пластика и реактор на заводе «Атомная электростанция». Пиво в «Праздрое» ему понравилось, но пил он очень мало. Жена академика, когда на одном заводе им хотели подарить хрустальную вазу, рекомендовала нарезать цветов и поставить вазу в кабинете директора «как память о нас». В общем, чехи продолжали удивляться: эти русские вели себя как-то не по-русски.

Потом Королевы поехали в Брно, где Сергей Павлович осмотрел «Збройовку» – оружейный завод; в Бланско – предприятие «Метра», в Готвальдов – обувной гигант «Свит», в Куновицы – авиазавод. Тут чехи сказали, что нельзя уезжать из Моравии, не побывав в знаменитой пещере Мацоха и не прокатившись на лодке по подземной речке Пунквс. Королева уговорили осмотреть также знаменитое поле Аустерлицкой битвы, которое заинтересовало Сергея Павловича куда меньше, чем кузнечный цех в Новой Гуте.

Приехав в Словакию, Королев снова начинает тормошить своих гидов. В городе Нове-Место-на Ваге он посетил Институт автоматизации, в Братиславе – Институт сварки. Гидов поражало, как быстро ориентируется русский академик на каждом заводе или в институте. По глазам его было видно, что он моментально схватывал суть объяснений, а иногда мягким движением руки эти объяснения останавливал.

– Ясно, – быстро говорил он. – Пошли дальше...

Промчавшись по всей стране дней за десять, Королевы поселились, наконец, в небольшом домике на берегу озера Штрба в Высоких Татрах. Теперь, наоборот, русский академик стал на редкость малоподвижен, уклонялся от банкетов (выпивали один раз, но крепко!), предпочитая на ужин картошку с кислым молоком, не требовал ни охоты, ни рыбалки, не играл в карты, рано ложился спать. Чем он занимается, Сергей Павлович гидам не рассказывал, но постепенно по каким-то отрывочным репликам они сами поняли, что он «космический» человек. Однажды после ужина зашел разговор об охране природы и проговорили чуть ли не за полночь.

– А вы уверены, что сама современная концепция научно-технической революции верна? – спрашивал Королев у чехов. – Я не уверен. Мы не достигаем гармонического единства с природой. Мы должны понять и изучить весь этот гигантский, постоянно изменяющийся механизм и, не ломая его, каким-то образом подключить к нему машину нашей цивилизации...242

Редкие, ни на что не похожие три недели в жизни Сергея Павловича Королева. Единственные и никогда уже не повторявшиеся дни покоя и счастья.