Королева

— Она была поймана при совершении преступления против фейри и отказывается признаваться. Она заслуживает более худшего чем то, что получила, — откуда-то из-за его спины произнёс Бохан.

— Уберите его отсюда, — рявкнул Лукас.

— Я уйду, но вернусь, — равнодушно ответил Бохан. — Благие будут требовать справедливости, даже если ты этого не захочешь.

Лукас повернулся ко мне.

— Ты мне доверяешь, Джесси?

— Всей своей жизнью, — прошептала я.

Он большим пальцем провел по линии моей челюсти.

— Тогда ты должна рассказать мне, что ты тут делала, чтобы я смог защитить тебя от этих ложных обвинений.

— Они не все ложные, — хрипло сказала я. — Я, правда, использовала гламур, чтобы скрыть своё присутствие, но клянусь своей жизнью, что ничего плохого не сделала. Я никогда бы ничего такого не сделать, что могло бы навредить тебе или миру фейри.

— Я верю тебе, но отцу и Королеве Анвин твоего слова будет недостаточно, — предупредил он. — Она уже настаивает на твоём изгнании.

Я попыталась встать, но он нежно заставил меня лечь обратно.

— Я не позволю этому произойти.

Позади Лукаса появился Фаолин.

— Отец и Бохан отправились на разговор с королём и королевой. В коридоре поставлена стража, но пока что мы тут одни.

— Под одни он подразумевает всех нас, — из внешней комнаты прокомментировал Конлан.

— Они скоро вернутся, — сказал Фаолин.

И его намёк был предельно ясным. У нас было времени на разговор.

— Я могу сесть? — спросила я Лукаса, который всё ещё прижимал руку к моей груди.

Он встал и помог мне сесть. Я всё ещё была слаба после даннакина, но в вертикальном положении чувствовала себя лучше. Первое, что я увидела, были Конлан, Фарис, Керр и Иан, стоявшие у камеры с таким серьёзным видом, какого я никогда не видела. Мне не нужно было, чтобы кто-то из них говорил мне, в какую беду я попала.

— Это камень богини, — сказал Фаолин, притягивая к себе все взгляды. — Ты использовала его, чтобы скрыть себя в храме. Поэтому ты отказалась отвечать на последний вопрос Бохана.

Я сложила руки на коленях.

— Да.

— Это камень мешает рассказать тебе, почему ты там была? — спросил он.

Я начала говорить «нет» и остановилась. До этого момента я полагала, что Аедна наложила на меня какой-то вид гламура, но ей это не требовалось. Я смутно помнила, как она коснулась камня в моих волосах, когда мы впервые встретились в храме.

— Джесси? — давил Лукас.

— Да, это он, — я встретила его растерянный взгляд. — Я никогда не хотела скрывать это от тебя, но я не могу ничего сказать. Пожалуйста, поверь мне.

Он взял мою руку в свою.

— Я верю.

Я выдохнула, и камень свалился с моей груди. Пока у меня есть его доверие, я могу пройти через это.

— Фаолин сказал, что Гус принёс тебя на остров. Как это случилось? — спросил Лукас. — Это как-то связано с первым разом, когда он сделал это?

— Да.

Фаолин приблизился.

— Сколько раз ты летала с дракканом?

Я избегала его острого взгляда.

— Несколько.

Конлан присвистнул.

— Из охотника в наездники на дракканах.

— Давайте обсудим драккана позже, — Лукас потянул меня за руку, чтобы я посмотрела на него. — Мой отец и Королева Анвин будут требовать от тебя ответов. Ты можешь рассказать что-то, что мы можем использовать в твою защиту?

— Ничего, что удовлетворит их, — ответила я.

Он вздохнул.

— Тогда, есть только одна вещь, которую мы можем сделать. Мы должны сказать отцу о камне богини. Он поймёт твоё нежелание делиться таким секретом с Благим Двором, и он поверит, что ты не хотела навредить Фейри. Аедна не даровала бы своё благословение тому, кто его не достоин.

— Я согласен, — сказал Фаолин. — Ты — первая фейри, благословленная богиней. Король никогда не изгонит тебя.

Я смотрела между ним и Лукасом.

— А что на счет Королевы Анвин? Она не оставит это просто так.

Лукас сжал мою руку.

— Позволь нам позаботиться о ней.

Раздался громкий стук в наружную дверь, и Керр пошёл ответить. Он вернулся хмурым.

— Ваэрик, отец просит тебя присоединиться к ним. Бохан и королева требуют, чтобы «эта заключенная» не получала особого отношения, — он посмотрел на меня. — Прости, Джесси.

— Она в камере, и она использовали даннакин на ней, — Фарис зарычал, звучал злее, чем я когда-либо слышал его. — Какое это особое отношение?

Керр покачал головой.

— Король приказал нам всем покинуть камеры. Стража останется снаружи.

При мысли об одиночестве в подземной камере у меня в животе свернулся ужас. Король, может, не изгонит меня, но он может держать меня здесь взаперти несколько дней или недель.

Лукас обхватил меня руками.

— Я вернусь после того, как поговорю с отцом. Если он с королевой, у меня может занять несколько часов, застать его одного.

Я кивнула в его грудь, не доверяя себе сказать что-то.

Он поднял моё лицо к своему и поцеловал меня так сладко, что мне стало больно в груди. Без слов он сообщил мне, что любит меня и обещает, что всё будет в порядке. Я не хотела, чтобы он уходил. Я опустила руки по бокам, когда он встал. Чем быстрее он уйдёт, тем быстрее он вернётся.