Королева Альтури (СИ)

   Головокружение от резкого подъёма оказалось таким сильным, что хотела я того,или нет, а пришлось лечь обратно.

   – Тебе нуно поесть и отдохнуть. Я принёс суп, - мягко проговорил Лафлёр и опустил ладонь на мой лоб. - У тебя жар, да и общее сoстояие не радует. Так что…

   – Где Дьен? - к своему собственному удивлению я прорычала это так громко и с такой злостью, что даже на лице Лафлёра проступило удивление.

   – Он… Дьена здесь нет, - ответил спустя паузу. – И он больше не причинит тебе вреда. Никто не причинит тебе вреда, Эмори. Даю слово.

ГЛВА 9

Падаю, чтобы подняться,

   Падаю, чтобы взлететь,

   Пoгибаю, чтобы выжить.

   (Molly Sanden - «Phoenix»)

   *адио-апокалипсис*

   *Зомби-волна *

   Track # 9

   Molly Sanden - «Phoenix» Сообщение: Феникс.

***

Солнце ускользнуло за горизонт, и небо покрылось паутиной из звёзд.

   Мысли мои были похожи на такую же паутину, липкую, слишкoм запутанную. Я долго стояла у окна, глядя в пустоту сквозь щель между старыми досками и пыталась наконец взять себя в руки, собрать остатки здравого смысла воедино и проанализировать всё увиденное, услышанное, но… Я пыталась ухватиться за невидимую нить, что приведёт меня к нужному ответу и, казалось было, вот пальцы её нащупали, потянули, а нить раз и… оборвалась. И так раз за разом. Раз за разом! И сомнения, сожаления, злость на саму себя накрывают с новой силой!

   Я просто не знаю, что делать!

   Я просто осталась одна. Теперь уже точно… одна.

   Завернувшись в подобие дряхлого одеяла,которым укрыл меня Ален Лафлёр после того, как принёс обратно в дом, выхожу на улицу под звёздное ебо и делаю глоток свежего воздуха, надеясь,что станет хоть немного легче.

   Легче не становится.

   Главнокомандующий сидит на последней ступени разбитого крыльца, и когда я присаживаюсь рядом, даже взгляда на меня не бросает; смотрит вдаль с самым задумчивым видом на свете, так, словно разумом вовсе не здесь находится, словно с не меньшим усердием, чем я пытается пробраться через дебри из собственных мыслей.

   У его ног горит керосиновая лампа, и я несколько секунд ломаю голову над тем, зачем она нужна морту, который и без неё в темноте прекрасно видит, как тут понимаю – лампа для меня. Для тогo, чтобы я могла видеть озарённое её тусклым светом тело Килиана.

   – Он умер героем, – негромко и с чувством произносит Лафлёр, практически не моргая глядя на Килиана.

   – Нет. Он умер рабом, - спустя паузу, душа в себе слёзы, отвечаю хриплым, надломленным голосом, но не без презрения к Лафлёру. Ведь это по его вине даже в последние минуты своей жизни Килиан выполнял приказ, убивая Риона; не по своей воле, а потому что таковы были условия сделки.

   Мы молчим так долго, что я уже было собираюсь перенести разговор на завтра и вернуться в дом, – обратно в паутину из собственных мыслей и размышлений, но Лафлёр поворачивает ко мне голову и, чтоб мне провалиться на этом месте, если сожаление в его глазах фальшивое!

   – н сделал это ради тебя, Эмори. Не каждый способен на такой поступок. Мне жаль,что не удалось спасти вас обоих, но такова жизнь, всегда приходится выбирать.

   – И почему выбор пал на меня? - интересуюсь не без колкости в голосе, но тут же меняю вопрос: – Что же такого важного мой отец для вас сделал, что вы спасением моей жизни пытаетесь отдать ему долг?

   Лафлёр вовь замолкает. Отводит взгляд светящихся глаз в сторону, достаёт из переднего кармана рубашки самокрутку, закуривает,и, выпуская в небо облако густого дыма, отвечает совершенно не то, что я хотела услышать:

   – Ты еще очень слаба, Эмори. Иди в дом, поспи, а завтра поговорим.

   – Мой отец ненавидел мортов, - пропускаю его слова мимо ушей и стараюсь говорить предельно спокойно. - Он знал, кто вы?

   Лафлёр вновь затягивается и на выдохе отвечает:

   – Это очень долгая история, Эмори. Ты сейчас к ней не готова. Не время.

   Время.

   м… теперь это слово вызывает смех. Горький, мрачный, возможно немного циничный. Все возлагают на «время» такие надежды, пытаются управлять им, но никто так и не понял, что это оно играет с нами. Это время нами упрaвляет.

   У меня его больше нет. Нет этого… времени.

   Есть только я. И есть только «сейчас».

   – Хорошо, – делаю вдох поглубже. – Плевать на ваши отношения с моим отцом. Хочу знать, другое: кто вы такой? И что не так с вашими глазами?

   Лафлёр неуверенно улыбается, тушит окурок о землю,и уже было открывает рот для вероятно встречного вопроса, как я добавляю:

   – Меня интересует лишь их цвет и связанно ли это с умением скрывать свою сущность?

   – Умение скрывать сущность морта,ты имеешь в виду? - выгнув брови, с интересом переспрашивает, словно мой вопрос его не просто озадачил, но и вдобавок повеселил. – О, нет, что ты. Цвет огненного заката… лазами такого цвета наделены все морты из моего рода. Это что-то… что-то вроде нашей отличительной особенности, передающейся по аследству.

   – Ни один рафк за долгие годы вашей службы, не почуял в вас морта. Разве не это – главная «особенноcть»?