Королева Америки

По лицу прокатилось что-то влажное; Дафна с удивлением обнаружила, что плачет. Что настоящие эмоции пробились сквозь наслоения лживых масок, которые Дафна так умело носила.

– Конечно, – прошептала она уже на полпути к дверям.

Спустя столько времени Химари вернулась. Ее лучшая подруга, ее доверенное лицо, ее соучастница – и, возможно, причина грядущего падения Дафны.

* * *

На следующее утро Дафна шагала к палате длительного ухода в больнице Святого Стефана, сжимая в руках подарочную корзину. На ходу она кивала докторам и медсестрам, но за обычной скромной улыбкой роились тревожные мысли.

Дафна не знала, что теперь делать.

Должна ли она войти в комнату и попросить прощения или немедленно броситься в атаку? Может, предложить Химари сделку: пообещать что угодно в обмен на сохранение тайны того, что послужило причиной комы.

Все началось прошлой весной. Химари поймала Дафну и Итана вместе и пригрозила рассказать о них Джефферсону. Дафна умоляла ее успокоиться, но подруга отказалась слушать. Химари хотела разлучить Дафну и Джефферсона, а потом закрутить роман с принцем.

Загнанная в угол и отчаявшаяся, Дафна подсыпала Химари в напиток пару измельченных таблеток снотворного. Хотела немного напугать ее, убедить отказаться от всего этого. И совершенно не представляла, что подруга в том смутном состоянии решит подняться по лестнице – и полетит вниз со ступенек.

Дафне очень хотелось повернуть время вспять. На следующее утро она едва не пошла в полицейский участок с признанием, лишь бы иметь возможность поговорить об этом с кем-нибудь.

Но был только один человек, с которым она могла обсудить случившееся, кто знал ужасную правду о том, что сделала Дафна. Итан.

Весь год, пока Химари лежала в коме, Дафна ее навещала. Не потому, что таким образом создавала себе положительный имидж – ее обычная мотивация что-либо делать. Нет, она отчаянно хотела этого. Увидеть Химари было единственным способом избавиться от чувства вины, которое грозило поглотить Дафну.

Она остановилась у двери, отмеченной ламинированной табличкой «Химари Марико». Собрав остатки храбрости, Дафна постучала. А когда услышала приглушенное «входите», толкнула дверь.

Химари сидела на узкой больничной койке, прислонившись спиной к подушке. Ее лицо заострилось, из-под одеяла тянулась трубка, обвивая предплечье, но ярко-карие глаза наконец открылись.

Время, казалось, растягивалось и сжималось, точно резинка с вишневым вкусом, которую обе любили жевать на переменках в школе.

– Химари. Я так рада тебя видеть. Ты очнулась, – неуклюже сказала Дафна. И затаила дыхание – что будет? Химари разразится ругательствами, что-то в нее запустит или, может, позовет медсестру?

Ничего не произошло.

– Я бы сказала, что соскучилась, но мне кажется, будто мы виделись на прошлой неделе. – Голос Химари звучал грубее, чем раньше, из-за нескольких месяцев в коме, но в нем не было ни холода, ни отстраненности. Она кивнула на одежду Дафны и, что невероятно, улыбнулась.

– Ты, как всегда, отлично выглядишь. Джинсы с завышенной талией действительно вернулись? Надо прикупить пару.

Какое-то время Дафна стояла в шоке.

Химари говорила с ней, как прежде: до того как между ними встали Джефферсон и секрет Дафны и Итана.

– Вот, это для тебя. – Дафна улыбнулась и протянула подруге подарочную корзину. Весь день она скупала любимые вещи Химари: цветы и чай, новый фантастический роман ее любимого автора, макароны из той пекарни в Джорджтауне. Химари принялась разбирать содержимое корзины со своей обычной очаровательной жадностью.

– Позволь я помогу, – предложила Дафна, когда Химари уткнулась лицом в цветы и вдохнула. На столе стояла пустая ваза; Дафна отнесла ту в ванную, наполнила водой и поставила букет.

Палата теперь выглядела иначе, чем прежде. Стерильные поверхности были загромождены личными вещами, мягкими игрушками, воздушными шарами на палках и стопками журналов. Дафна улыбнулась, когда увидела, что Химари пьет воду из своего старого мультяшного термоса. Комната даже звучала лучше: медицинское оборудование издавало бодрый беспорядочный писк, а не бездушный рефрен, поддерживающий жизнь человека, находящегося без сознания.

Дафна поставила цветы на ближайший стол, затем выдвинула стул.

– Что ты делаешь? – Химари подвинулась, освобождая место на кровати. – Раны на голове не заразны, честно.

Выкрутиться не получалось. Дафна забралась рядом с подругой, как прежде, когда они сидели в комнате Химари, обмениваясь историями и секретами и смеясь до боли в груди.

– Медсестры сказали, ты приходила каждую неделю, – продолжила Химари. – Спасибо. Ты такая верная подруга.

Не прозвучала ли в последних словах нотка сарказма? Дафна не могла сказать определенно. Было все еще странно слышать голос подруги.

– Мы все волновались за тебя, Химари. То падение…

– Ты видела?

– Я… что?

– Ты видела, как я упала?

Казалось, воздух выходит из комнаты. Дафна повернулась, встретившись взглядом с подругой.

– Я была на вечеринке, но нет. Я не видела, как ты упала.

Химари рассеянно потянула простыни.