Королева бабочек

«Братец, это не я «говорил», честное и благородное слово!», – истово заверил смущённый внутренний голос. – «Хрень какая-то происходит, блин ровенский…».

Игорь подошёл к конусу и, поколебавшись секунд десять-двенадцать, принялся разгребать ладонями золу и пепел.

Вскоре его пальцы наткнулись на что-то твёрдое.

«Камень, похоже», – подсказал внутренний голос. – «Только какой-то непривычно-тёплый…».

«Тяни, Странник, смелее», – последовала очередная мысленная подсказка. – «Не бойся…».

Он с удивлением оглядел находку – каменная полуметровая фигурка тёмно-серого цвета, непропорционально-крупная голова, худенькое тельце, вернее, поясной бюст без ног.

«Чем-то эта серая фигурка напоминает мне истуканов, установленных на земном острове Пасхи», – задумчиво известил внутренний голос. – «Чем? Стилем, конечно. И, так сказать, общей авторской концепцией…. А глаза-то у этой статуэтки – красивые. Большие, тёмно-аметистовые. Прямо – как у нашего Пумбо…. Ой, братец! Они же мигают. То есть, не глаза, а крохотные серые реснички…».

Тонкие каменные губы чуть заметно дрогнули, и глубокий голос произнёс:

– Не знаю, Странник, кто такой Пумбо, упомянутый тобой. И про остров Пасхи я слышу в первый раз…. Но, в любом случае, спасибо тебе. Спас ты меня.

– Спас – от смерти? – решив – по давней привычке – не выказывать удивления, уточнил Игорь. – А тебя, уважаемый, величают – «Живым Божком»?

– Величают, – согласилась статуэтка. – И местные жители, и их гости. Я не возражаю. Пусть, раз им так хочется. И ты, Странник, величай…. Про смерть. Я не знаю, что это такое. Так, вот, получилось. Не объяснили мне про это родители. Не успели…. Просто, мне нельзя надолго оставаться одному, без общения с живыми. Могу уснуть и не проснуться. То есть, навсегда превратиться в холодный камень. Не много у меня оставалось Времени. Только до сегодняшнего вечера. А тут, на моё счастье, ты появился. Спас. Спасибо.

– Не стоит благодарности. Рад был помочь. Всегда обращайся…. А что мы будем делать дальше?

– Дальше? – фиолетовые глаза Божка подёрнулись задумчивой дымкой. – Придётся уйти – на некоторое время – из деревни. Не могу я долго находиться там, где лежит так много мертвецов. Голова начинает «раскалываться» на мелкие части…. Но сперва надо снять с пяти покойников «родовые» ремешки, стягивающие их волосы…

– Извини, но абсолютно ничего не понял, – сознался Игорь. – Какие ещё ремешки?

– «Родовые». Те, которые носят южные вятичи. Точно такие, как и на твоей, Странник, голове…. Родэн и его слуги зарезали всех спящих северян. Искали меня, но так и не нашли. После этого трое графских слуг убили двух других. Потом двое оставшихся прикончили третьего. Затем…. Короче говоря, в живых остался только Родэн. Порывшись в кармане нарядного камзола, он достал оттуда пять «родовых» ремешков южных вятичей и надел их на головы мёртвым слугам…. Надеюсь, понятно – для чего?

– Чтобы всё произошедшее свалить на южан. Мол, пусть полыхнёт братоубийственная война.

– Бери меня в охапку, – предложила статуя. – Теперь иди к правому столу. Там лежит первый фландрийский труп…

Когда все «родовые» южные ремешки, служащие для стягивания длинных волос, оказались в кармане варговской хламиды, они – через распахнутые настежь ворота – покинули деревню.

– Далеко отходить от Зимы не будем, – по-деловому распорядился Живой Божок. – Вот, здесь остановимся, на границе пустоши и леса. Разведи, Странник, костёр. Замёрз я что-то. Посидим, погреемся, поболтаем. Дождёмся Вьюгу…

– Значит, вождь северных вятичей не погиб?

– Жив и здоров. Он, полторы недели тому назад, прихватив с собой две ватаги охотников, отправился на восток. Во-первых, чтобы определиться с зимней охотой. Мол, уточнить, где нынче проходят лосиные и оленьи тропы. Выяснить – в каких местах бурые медведи оборудовали берлоги…. Во-вторых, чтобы дойти до солончака и набрать там полугодовой запас соли для деревенских нужд…. Ты меня, Странник, пристрой вон на тот толстый берёзовый пенёк. И костёр разжигай рядом с ним…

Когда, отгоняя прочь промозглую осеннюю сырость, запылало жаркое пламя костра, Игорь, усевшись на округлый гранитный валун, расположенный рядом с берёзовым пеньком, поинтересовался:

– Не желаешь ли, уважаемый Божок, перекусить? Могу предложить вяленую лосятину и позавчерашние ржаные блины…. Судя по твоей кривой улыбке, я ляпнул очередную глупость? Боги, наверняка, в пище не нуждаются. По крайней мере, в человеческой…. Извини, конечно. Но, как тебе удалось – спрятаться в куче золы?

– Меня туда – незаметно для остальных – засунул Верховный жрец северных вятичей, – отозвался Живой Божок, чей голос (видимо, отогревшись у костра), стал менее хриплым и грубым. – Ещё до начала праздничной трапезы. Я, естественно, попросил – «мысленно» – жреца об этом. Почувствовал что-то нехорошее и попросил. Рядом с Родэном толпилось очень много людей, поэтому мне и не удалось – проникнуть в его замыслы. Просто чёрная-чёрная аура – над графской головой – привиделась.

– Бывает, конечно. Но редко…

– Что ты, Странник, имеешь в виду?