Королева драконов

— Понятно, — прошептала я, еще не до конца понимая, зачем мне это все знать.

— Как я уже сказал, пятый Высший пропал, попал в плен. Нам не удавалось определить его местонахождение. Драконисы к тому моменту погрузились в спячку из-за утраты своего собрата. Мы до сих пор не замечали подобной реакции у химер. Никогда ранее они не впадали в такое состояние, хотя потери среди них бывали. Есть предположение, что Совет королей как-то повлиял на всех драконисов через захваченного Высшего, магически ввел их в сон. Но это только догадки.

— Но ведь сейчас вы можете определить, где он…

— Уже определили. Но тогда для нас было огромной потерей все произошедшее. А сон драконисов и вовсе подкосил.

Я вспомнила радостный блеск в глазах этого мужчины, когда он благодарил меня за помощь, и лицо улыбающегося Сонаса. Теперь понятно, почему они так отреагировали. Но…

— Как это все связано с тем, что я хочу знать, кто я и как тут оказалась?

— Напрямую, — поджав губы, произнес Рэй. — Не торопись. Мне нужно объяснить слишком много.

— Ты все еще боишься, что я не готова? Что я не пойму?

— К такому нельзя быть готовым. — Император впервые на моей памяти опустил взгляд. Потом вздохнул и продолжил: — Так, с Высшими и драконисами мы разобрались. Вернемся к Вольным землям. Информации о них мало не только потому, что это вражеские земли, мы отлавливаем кучу шпионов, и вообще нельзя допустить утечки даже слухов. Дело в том, что, если простой житель империи узнает все то, что происходит за проложенной границей, он схватится за вилы и понесется впереди всей армии.

— Но разве империи это не на руку? — удивилась я.

— Нет, Эми, — покачал головой Рэй, — не на руку империи терять в неравных битвах неподготовленных людей. Они ведь будут просто мясом на поле битвы. Я не хочу терять своих подданных. Не хочу терять воинов и магов. Но последние знают, на что идут и чем жертвуют. Во имя чего сражаются.

— И что же такое происходит в Вольных землях, что может заставить любого сапожника или пекаря взяться за вилы?

Император прищурился, всмотрелся в мое лицо, потом провел ладонью по глазам:

— Все жители стран, которые входят в Совет королей, обязаны отдавать своих детей в специальные учреждения. Там из них выращивают воинов, магов, прислугу. Если какая-то семья укрывает своего ребенка или не сообщает о том, что на свет появился новый… Это карается смертной казнью. В том числе для ребенка, который вообще не понимает, в чем виноват.

Меня пробила дрожь.

— Нескольких показательных казней оказалось достаточно, чтобы население подчинялось этому закону. Никто не хочет рисковать жизнью своих детей.

— Ты… ты хочешь сказать, что я из Вольных земель?

— Да, Эми. Но я еще не договорил. Прошу, не перебивай.

Я кивнула, пытаясь осознать полученную информацию. Теперь я хотя бы знала, где моя родная земля. Но почти сразу я подвергла сомнению слова императора. Что, если он рассказывает мне небылицы только потому, что боится моего возвращения туда? Что, если все это — ложь? Может, жизнь за границей Империи драконов намного лучше и светлее?

— Но детей забирают не только для того, чтобы превратить их в воинов, — продолжил тем временем рассказывать Рэймон-Никаэль Ласлоу. С каждым сказанным словом он мрачнел все больше. — Как я уже сказал, пропал один из Высших, и он до сих пор удерживается на территории Вольных земель. Шпионы есть не только у них, Эмилия, и наши донесли настолько ужасные вещи, что и представить трудно.

Император встал, вновь закурил. Было видно, что раскрытие государственных тайн дается ему с огромным трудом.

— Детей забирают еще и для экспериментов, — выдохнул наконец он. — Мы выкрали древние свитки, в которых прописано несколько кошмарных ритуалов. Именно один из них пытается воплотить в жизнь Совет королей. Они отбирают самых сильных детей, сильных магически конечно же, ставят блок на их силу и память, а после подвергают таким вещам, что и говорить страшно. Делается это для того, чтобы расщепить их душу и подчинить волю. В тех свитках говорится, что если принести в жертву Высшему такого ребенка, то можно контролировать дракона. Дитя должно выжить после сотни пыток, а после вынести сложнейший ритуал — последний шаг к слиянию. За последние пятьдесят лет этот ритуал был проведен свыше ста тысяч раз. Над всеми детьми, кто мог хоть как-то пригодиться для их высшей цели. И только один ребенок выжил.

Рэй повернулся ко мне.