Королева френдзоны (СИ)

— Все, — она отошла и закрыла бутылку к перекисью. — Жить будешь. Даже мужественного шрама не останется. Вот лейкопластырь. Заклей.

— Спасибо. Может, все же выпьешь со мной чаю? — Федор лукаво сверкнул глазами, прилаживая лейкопластырь на физиономию. — А то мне одному неудобно хлебать. Потом сразу уйду, обещаю. Я же вижу, тебе не терпится от меня отделаться.

Этим замечанием он пристыдил ее. Человек помогал ей целый вечер, а она только и думает, как бы его выпроводить, даже чаю с ним выпить отказывается.

— Хорошо, — вздохнула Тина. Федор поднялся и первым пошел на кухню.

— Позволь, теперь я за тобой поухаживаю. А ты отдохни. Не беспокойся, чай из пакетика каждый заварить сумеет, справлюсь. Мы посидим, приятно завершим вечер… — он выдержал томительную паузу, — …задушевной беседой.

Он улыбнулся дьявольской улыбкой и отправился на кухню.

22

Слегка обалдев от Фединой наглости, Тина послушно села на диван, сложила руки на коленях и тихо засмеялась.

Было от чего веселиться. Ее сказка про Золушку превратилась в абсурд.

Подумать только! Фея-крестная застряла головой в лестнице и теперь лежит в спальне в отключке. Прекрасный принц вовсе не принц, а отец принцессы, которая увела Тининого принца. И когда Золушка потеряла туфельку, этот бродячий рыцарь заставил ее танцевать босиком, а потом вручил ей кроссовки. А теперь готовит ей чай на кухне и вынашивает далеко идущие намерения…

Тем временем Федор принес ей поднос с двумя чашками, и тарелку с печеньем прихватил. Прежде чем сесть рядом с Тиной на диван, снял пиджак и ослабил галстук — расположился по-домашнему.

Чай пили в неловкой тишине. Федор помалкивал, Тина судорожно искала безопасные темы для разговора. Но думалось только о сухом тепле, которое шло от тела Федора, и о том, что у него широкие плечи и руки с крепкими запястьями.

— Значит, ты писатель, — она с неловким стуком поставила чашку на блюдце.

— Можно сказать и так, — обрадованно подхватил Федор. — Этим занятием я тоже зарабатываю себе на жизнь.

— Наш сегодняшний вечер может лечь в основу смешного рассказа, — улыбнулась Тина.

— Возможно, но я на другие темы пишу.

— На какие?

— Разные… в основном про людей в непростых ситуациях. Вряд ли ты такое читаешь. Ты классику любишь, да? — он кивнул на шкаф.

— Не всю.

Федор сменил положение, и теперь его колено касалось колена Тины. Пока Тина прикидывала, как бы половчее отодвинуться, чтобы это не выглядело слишком нарочито, у Федора коротко звякнул телефон. Он посмотрел на экран и объявил:

— Ульяна. Пишет, уже дома. Поздновато она вспомнила отца предупредить…

— Возможно, они не сразу домой пошли, погуляли…

— Пишет, что Глеб проводил ее и уехал.

Федор внимательно посмотрел на Тину. Та пожала плечами.

— Ты не против, что Глеб ухаживает за твоей дочерью? Он и правда надежный парень.

— Давно его знаешь?

— Со школы. Потом мы вместе учились в университете. Да и просто… Мы с детства неразлей-вода.

— Значит, ручаешься за него?

— Да. Он не обидит твою дочь.

Федор непонятно хмыкнул.

— Ну, пусть встречаются. Я не против. Да и маловато у меня прав чего-то от дочери требовать. Мы живем под одной крышей всего пару месяцев и пытаемся как-то притереться друг к другу. Я стараюсь наладить с дочерью контакт, но она штучка непростая.

Тина глянула на него с любопытством.

— Мне она кажется скромной и тихой девушкой.

— Она бывает и такой, и другой, и сякой, и всякой. Ульяна хитренькая. Заметь, я это говорю в положительном ключе. Хитрым и эгоистичным легче живется на свете.

— Не очень-то по-доброму ты о ней отзываешься… Как будто не любишь, — сказала Тина с неприкрытым осуждением.

— Отчего же? Я люблю дочь, но вижу ее недостатки. Какие-то пройдут с возрастом, какие-то усугубятся. Я могу не одобрять ее, но если ей так проще — пусть. По-моему, это и есть настоящая любовь — отцовская, любая… Не ломать, не отвергать, но пытаться понять и увидеть, что для человека лучше.

Тина призадумалась.

— Ты ее начальница?

— Не совсем. Я ее наставница, куратор.

— Не сомневайся, работница из Ули хорошая выйдет. Когда ей нужно, она не будет робкой. Хватка у нее есть. Ее мать такой воспитала. Учила смотреть в оба и мотать на ус, что нужно людям вокруг. А потом это использовать к своей выгоде. Признай, неплохое качество для выживания. Ульяна пока еще не научилась как следует им пользоваться, но учится. А вот отчим ее сильно баловал. Растил принцессой, которая должна получать все, что хочет. Но Уля не способна на подлость.

Тина слушала и недоумевала. Зачем он это ей выкладывает? Как будто предупреждает, дает совет быть настороже. Все-таки Уля его дочь, а она, Тина — никто для него, случайная знакомая…

Странный он все-таки человек. Непривычный. Не было таких раньше в жизни Тины. Говорит, что думает, без капли смущения. И выкладывает вещи, о которых лучше бы промолчать. Но в то же время говорит слишком мало. В каждом его жесте, в каждом взгляде видна такая непоколебимая уверенность в себе, что это даже вызывает возмущение. А глаза все время посмеиваются, как будто заявляют: да, вот такой я, и тебе придется с этим считаться.