Королева и лекарь

– Да. Дядя короля Арена. Падриг был младшим братом короля Гидеона. А это Бриона, жена Гидеона и мать Арена. – Саша указала на пару, восседающую в центре картины.

Художник изобразил обоих красивыми и величественными, с твердыми взглядами и волевыми подбородками.

– Это Арен.

Саша кивнула на высокого юношу с острыми чертами, голубыми глазами и копной золотых волос. На вид ему можно было дать пятнадцать или шестнадцать весен. Рядом стояла девушка на две-три весны старше. Ее отличали та же миловидность, голубые глаза и торжественное выражение лица. Было что-то вызывающее и смутно знакомое в ее неулыбчивом рте и напряженной линии подбородка. Саша протянула к ней руку.

– А это старшая сестра Арена.

– Зачем ты мне это показываешь? – спросил Кель, который очень старался быть терпеливым – безуспешно, как и всегда.

– Потому что… ее звали Кора, – тихо ответила Саша.

Кель в ступоре разглядывал лицо девушки, которая носила имя его матери. Саша взяла его за руку, пытаясь поддержать. Следующие ее слова окрасились напевными интонациями – будто она рассказывала очередную сказку.

– Когда я приехала в Каарн, никто не говорил о Коре. К тому времени ее уже давно не было в долине. – Саша глубоко вдохнула, словно набираясь мужества, и Кель мимоходом отметил и окрасивший ее щеки румянец, и легкое подрагивание губ. Саша была взволнована не меньше него. – Она должна была стать королевой, Кель. В Дендаре трон переходит старшему ребенку, а не старшему сыну. Кора никогда не была замужем, хотя Арен говорил, что ее благосклонности добивались многие. Но она никому не отдала мыслей и сердца. А в двадцать восемь весен просто исчезла. Арен считал, что она влюбилась в человека, который не годился в короли, и сбежала с ним на корабле. С тех пор ее никто не видел. Король Гидеон и королева Бриона поверили, будто их дочь забрало море. Им было легче оплакивать мертвую, чем изводить себя тревогами о пропавшей без вести. К тому же все знали, какие чудовища водятся в Джираенском море.

– Кора. Так звали мою мать, – прошептал Кель. Сейчас его горло не было способно ни на что большее.

– Я знаю, – ответила Саша так же тихо. – Ты мне говорил. Но тогда я не помнила даже собственного имени, а сегодня, когда ты обратился к деревьям и они подчинились, Падриг спросил о твоей матери.

– И ты вспомнила ее имя.

– Да, – кивнула Саша.

Добрую минуту они стояли в молчании. Голова Келя полнилась домыслами и догадками, которые он отметал сразу же, едва они приходили ему на ум. Но Саша еще не закончила.

– Я вспомнила ее имя, и я вспомнила историю Коры-Целительницы, которая должна была стать королевой.

– Целительницы?

– Да, капитан.

Саша подняла глаза, и он замер, неожиданно прозревая в ней другую рабыню, затерянную среди чужеземцев. Он никогда не знал, как выглядела его мать. Не был уверен в этом и теперь, но наделил ее в своем воображении голубыми глазами и золотыми локонами с портрета. А еще упрямой челюстью и волевым ртом – такими же, как у него.

– Кора – не самое частое имя, – пробормотала Саша.

– Нет, – согласился Кель.

– Тебе подчиняются деревья, – напомнила Саша.

– Да. – И это он не стал отрицать.

– Она была Целителем. Как и ты.

Он снова кивнул.

– Если ты – сын леди Коры, значит… Ты законный король Каарна.

Кель покачал головой. С этим он согласиться уже не мог.

– Это недоказуемо. И у меня нет никакого желания быть королем.

– На языке Дендара Кель означает «принц», – прошептала Саша.

– Меня назвали в честь кельской совы! Имя мне дала повитуха.

– А что, если это Кора… успела тебя назвать?

– Я знаю только то, что мне сказали, – отрезал Кель и отвернулся от портрета. – В этом нет никакого смысла. Если она и правда была наследницей трона, мой отец на ней женился бы. Это была выгодная партия.

– Может, она так ему и не сказала… Может, она, как и ты, не хотела быть королевой. Или последовала в Джеру совсем за другим мужчиной.

– Или просто влюбилась… в неправильного человека и осознала это слишком поздно, – уступил Кель, поднимая глаза на Сашу. – Мы никогда не узнаем.

– Нет. Наверняка – нет. Но я должна была тебе рассказать. Было бы неправильно утаивать это от тебя.

– Утаивать что? Ее звали Кора. Это еще ничего не значит. Она ничего для меня не значит! Здесь нет ни души, Саша. Мы посреди леса. – Кель прижал пальцы к глазам. Он был вымотан дорогой, измучен тревогами – и не собирался гордиться своими следующими словами. – Вернемся в Джеру. Вернемся вместе, Саша. Пожалуйста!

Она опустила голову, и он ощутил ее страдание, даже проклиная себя за слабость. Кель сжал кулаки и огляделся, прикидывая, что тут можно разнести.

– Я не брошу своих людей, – ответила Саша.

– Каких людей? – простонал он. – Никого нет! Ни короля, ни подданных! Все стали чертовыми деревьями в чертовом лесу. Прошло четыре года, Саша. Ты хочешь, чтобы я был королем Каарна? Правил лесом из пустого замка? Я должен стать королем деревьев?